Под чужим знаменем. Игорь Яковлевич Болгарин

а то равнодушно-сонно ощупывали его самого, потрепанную курточку и побитые, слегка скособоченные ботинки и, видимо, считали все это не заслуживающим внимания.

      Но вот из-за одной развалюшки вынырнула костлявая фигура в развевающейся на ветру рвани. Беспризорник быстро пересек дорогу Юре и остановился, вызывающе отставив ногу. Это был мальчишка приблизительно Юриных лет с наглыми, по-кошачьи рыжими глазами. Сквозь прореху рубашки на плече виднелась острая ключица. Мальчишка, оттопырив нижнюю губу, насвистывал что-то бойкое. Юра, чтобы не показать виду, что ему не по себе, смело направился к беспризорнику и спросил вежливо и спокойно:

      – Вы не скажете, как пройти на Никольскую?

      Беспризорник высокомерно осмотрел Юру сверху вниз, задержал взгляд на ботинках и так же высокомерно бросил:

      – Давай махнем!

      – Что? – не понял Юра.

      – Поменяемся, говорю. Штиблеты на штиблеты. – И он выразительно покрутил носком башмака, из которого вылезали пальцы.

      Юра улыбнулся такой шутке и хотел направиться дальше, но беспризорник снова преградил ему путь.

      – Пропустите, пожалуйста! – тихо, но твердо сказал Юра, безбоязненно глядя в глаза обидчика.

      – Ого! – хохотнул беспризорник и фасонно, в знак своей неодолимости, выставил ногу. – Ну а ежели не пущу?

      – Ударю!

      – Чего-о? – угрожающе протянул мальчишка и для еще большего устрашения замысловато сплюнул через зубы.

      – Ударю, говорю! – твердо повторил Юра, пристально следя за каждым движением противника. – Я изучал бокс и джиу-джитсу…

      Беспризорник подбросил и поймал на лету увесистый камень, зажал его в руке. И замахнулся…

      Если бы Юрины гимназические наставники могли увидеть своего питомца, они бы несомненно остались довольны. Заученным движением Юра перехватил руку обидчика, но не удержался на ногах, и они вместе упали в пыль и покатились по земле, осыпая друг друга крепкими тумаками. Но вскоре оба запыхались, устали.

      – Ну, может, хватит? – тяжело дыша, наконец запросил пощады беспризорник.

      – А приставать больше не будете? – сидя верхом на противнике, великодушно осведомился Юра.

      – Не-е. – И с тенью уважения в голосе мальчишка добавил: – Здорово дерешься!

      – То-то же! – вставая, сказал Юра. – Я же вас честно предупреждал!..

      – Вот только губу, жандарм такой, разбил! – Беспризорник стер с подбородка кровь.

      Юра, не оборачиваясь, двинулся дальше, однако прислушивался, нет ли погони. Но его никто не преследовал.

      Оборванный, с кровоподтеками и царапинами, подошел он в сумерках к двухэтажному особняку, обнесенному глухим забором. Несколько раз потянул ручку звонка, не замечая, что через «глазок» в калитке за ним наблюдают. Наконец недовольный женский голос неприязненно спросил:

      – Вы к кому?

      – К Сперанским.

      Калитка нехотя растворилась. Пышнотелая женщина в толстом домотканом фартуке провела