Книга покойника. Янина Забелина

к выбранным ею местам возле входной двери. Тонкий крестик красного сигнала светофора сменился на зеленый, и автобус двинулся вверх по улице.

      Лидия повернулась к Графу:

      – Господин Граф…

      – Да?

      – Вы сказали, что знаете, почему мне ничего не сказали в больнице.

      – Знаю? Скорее у меня есть несколько версий.

      – А мне вы рассказать можете?

      – Вряд ли вам понравится то, что бросается в глаза в первую очередь.

      – Почему?

      Он ответил вопросом на вопрос:

      – Вы когда-нибудь сталкивались с наркоманами?

      – С кем? – воскликнула Лидия с таким негодованием, что стало очевидно – ответ не нужен. – Вы имеете в виду тех, кто принимает морфий?

      – Или кокаин, или другой наркотик.

      – Вы полагаете, господин Мартинели наркоман?

      – Для этого есть основания.

      – Нет, он не такой.

      – Вы уверены?

      – Конечно. Я читала и слышала о них, а господин Мартинели не психовал и не дергался – напротив, был спокойным и естественным.

      – Возможно, в то воскресенье, когда он не разрешил вам прийти, эти качества оставили его.

      Лидия красноречиво промолчала. Тогда Граф вкрадчиво произнес:

      – Это не должно пугать вас. Вы обратились ко мне, и теперь моя задача – оценить все версии, пока я не обнаружу ту, опровергнуть которую невозможно. А версия о наркомании, видите ли, проливает свет на некоторые вопросы.

      – Вы так считаете?

      – Давайте рассмотрим хотя бы ситуацию в Шпице. Допустим, Шмид поставлял наркотики для Мартинели откуда-то издалека. Возможно, нервозность Мартинели при виде машины Шмида объясняется весьма прозаически: он боялся, что тому не удалось раздобыть снадобье, или беспоколся о качестве товара. Вероятно, в предыдущий раз так и случилось. Ни для кого не секрет – трудности военного времени обогащают дельцов черного рынка, они наживаются на всем и всех, в том числе и на этих несчастных, сплавляя им сильно разбавленные, совершенно неэффективные препараты.

      Зависимость наркомана от поставщика – абсолютная. Но и тот полностью зависит от потребителя его товара. Поэтому так опасны лишние свидетели. Вот Мартинели и не хотел, чтобы Шмид видел вас: он мог бы решить, что его подопечный невольно выдаст свой порок или доверится вам – поведение наркомана непредсказуемо. Разоблачение же обернулось бы для Шмида серьезными последствиями, ведь торговля наркотиками – уголовное преступление.

      Изнурительный жар заставлял Графа понизить голос и почти не двигаться. И, тем не менее, он продолжал:

      – Вот и помеченные в «Буре» отрывки. Моя версия легко объясняет их выбор: безвольный человек склонен обвинять в своих недостатках тех, кто потакает его слабостям. Вряд ли Мартинели благодарен Шмиду. Он скорее ненавидит своего клеврета, но, презирая этого рожденного для виселицы типа, не обманывается и на свой счет. Недаром же Мартинели называет себя слабохарактерным чудовищем, да еще и простофилей, которого надувает нахальный жулик.

      Предположим, однажды