Во мрак. Андрей Дьяков

за меня. Успокой людей. Впереди чертова прорва работы. Надо колонистов с Малого забрать. Да еще Вавилон подлатать, чтоб до Питера дотянул. Будь он неладен, этот город под вольной Невой…

* * *

      Глеб встряхнул рюкзак, ослабив горловину. На бетон посыпались пыльные грампластинки. На некоторых из них еще сохранились полуистлевшие обрывки обложек. Такие паренек деловито очищал от остатков бумаги и небрежно кидал в общую кучу.

      Таран сидел у кухонного стола, с интересом наблюдая за приемным сыном. С момента завершения той мутной истории с «Исходом» прошел всего лишь месяц, но за это время мальчик окреп, набрался сил и даже разговаривал теперь с какой-то напускной деловитостью. Сталкер усмехнулся собственным мыслям, продолжая следить за тем, как Глеб, закусив губу от усердия, нанизывает виниловые диски на кусок проволоки.

      – На кой тебе столько? – не выдержал Таран.

      – Завтра торговый караван огрызков прибывает. Вся Московская на ушах! Они из этих штуковин талисманы разные мастерят. Красивые. А в подвале целая куча кругляшей валяется! Сменяю огрызкам на парочку амулетов.

      – Кругляши… – хмыкнул сталкер, поднимаясь с табурета. – Сейчас покажу тебе кое-что любопытное.

      Через пару минут из кладовки донесся грохот падающей посуды, вперемешку с чертыханиями. Звонко бряцнув о дверной косяк, в коридор выкатился помятый эмалированный таз. Следом, чихая от пыли, вышел сталкер, держа в руках странный агрегат. Глебу такие еще не попадались. Снизу – деревянный лакированный ящик, сбоку – короткая ручка, сверху – изогнутый металлический раструб непонятного назначения.

      Мальчику сразу же припомнилось, что на похожем устройстве тетка Агата с Московской крутила фарш для свиной колбасы. От воспоминаний о деликатесе желудок тут же требовательно заурчал, однако сталкер, похоже, не собирался использовать загадочный аппарат в качестве мясорубки. Вместо этого он наугад выудил из груды виниловых дисков один поцелее, протер поверхность рукавом и аккуратно водрузил на деку граммофона.

      Глеб с интересом следил за манипуляциями приемного отца, однако, когда из железного нутра агрегата, сквозь шипение и треск, пробились первые звуки гитары, впал в оцепенение, зачарованно наблюдая за мерным кружением грампластинки.

      – Что это? – наконец спросил он.

      Но сталкер лишь поднес палец к губам, призывая сына к тишине. Совсем скоро к гитарным переливам добавился пронзительный юношеский голос.

      «Засыпает синий Зурбаган…» – затянул исполнитель неожиданным фальцетом.

      Таран вздрогнул, с удивлением косясь на граммофон.

      А за горизонтом ураган,

      С грохотом и гомоном и гамом

      Путь свой начинает к Зурбагану…[5]

      – Да уж, выбрал… – Сталкер поморщился. – Я уж подумал, «Скорпы» или «Металлика». А это Пресняков заходится.

      Однако Глеб слушал песню внимательно, и лишь когда мелодия стихла, обратился к Тарану:

      – Расскажи про Зурбаган, а?

      – Ну… Ты же знаешь, я не мастак языком трепать. – Сталкер принялся вяло ковыряться

5

Строки из песни «Зурбаган» к кинофильму «Выше радуги» (1986). Автор стихов – Л. Дербенев.