Зубы настежь. Юрий Никитин

мудрое, усталое от мыслей, слегка скорбное лицо.

      – Э-э… что это мы? – спросил он неверящим голосом. – Похоже, опять несколько отвлеклись в сторону?

      Младший облизал разбитые в кровь губы, толстые, как жареные ляжки кабана на блюде, вздрогнул, когти на пальцах стыдливо укоротились до ногтей. Правда, толстых и крепких с виду, как спины галапагосских черепах.

      – Да, – ответил он несколько колеблющимся голосом. – Мы ведь в поисках истины… А в поисках истины человеку свойственно ушибаться… Уф… Иногда очень сильно…

      – Как хорошо, что с нами… уф-уф… этого… не случается…

      – Да-да, – подтвердил младший с облегчением, – мы ж из старой школы строгой логики… А в логике умелые логические построения, слово за слово, всегда приводят к истине… Пусть даже весьма тернистой…

      Старший скромно улыбнулся, в его руках уже оказалось куриное крылышко, и он его деликатно обкусывал по краям, оттопырив мизинцы и демонстрируя безукоризненные манеры. Возраст, а с ним и явная толстокожесть в поисках истины сказались в том, что пальцы не дрожали, а смаковали умело зажаренное крыло с явным удовольствием.

      ГЛАВА 6

      Мои глаза упрямо поворачивались влево. Чтобы не окосеть окончательно, я наконец развернулся, бросил взгляд на дальний столик, где сидели две женщины. Молодые, красивые, с развитыми фигурами. Одеждой им служило нечто очень похожее на доспехи хоккеистов, одетые на голое, очень женственное тело.

      Бородач Витим гыгыкнул, я с неудовольствием повернулся. Его черные глаза насмешливо щурились:

      – Ну как, герой?.. Птицы твоей стаи.

      – Герои стаями не ходят, – ответил я с достоинством. – Они… тоже здесь… э-э… оттягиваются?

      Он задумался, покатые плечи сдвинулись с неспешностью движения звезд.

      – Пока непонятно. То ли в самом деле, то ли поглазеть на здешних… Здесь у нас разные! Даже очень разные. Не все ворье, не все… Колдуны, маги и принцы косяками ходят. Но сам Творец не различит, кто из них кто.

      Большеног грубо пробасил:

      – Да и не всегда пришедший принцем уходит… энтим же принцем.

      – Как это? – спросил я невольно.

      – Да так… Смотришь, явились разбойники, пьют ну совсем как славяне… ну, понятно, как пьют!.. А после пьянки расходятся либо совсем трезвыми магами, либо принцами. А то и вовсе черт-те чем. Как и эти женщины…

      Он внезапно умолк, голова его втянулась в плечи, а спина чуть сгорбилась. Первый пил тоже молча. Я повернулся, взглянул на женщин. Мне почудилось или нет, но на кратчайший миг сквозь облик одной из них словно бы проглянул мужчина со злым лицом и глубоко запавшими глазами. Видение тут же исчезло, женщина зазывно смеялась, показывая белые мелкие зубки и алый зовущий рот. Ее доспехи, не крупнее моего кулака, неведомыми путями держались на сочном нежном теле, скрепленные тонкими ремешками из сыромятной кожи, что только подчеркивало шелковистость кожи и ее уязвимость.

      Я зябко