Улыбка бога. Диана Бош

плохо. Стандартный набор фраз был такой: «Ты безалаберная. У тебя все не как у людей. Ты всегда была ленивой. За что только тебя дети любят?!» Последний вопрос был, разумеется, риторическим, и на него не стоило отвечать.

      Александра вздохнула. Выслушать все это, да еще чувствуя, что действительно не права – она была не в силах.

      – Едем к бабушке! – изображая веселость, объявила она.

      – Мам, я не поеду, – тут же заныла Алиса. – Мне для школьного концерта танец надо отрепетировать.

      – Потом отрепетируешь.

      – Мам, я хотел по телеканалу «Дискавери» передачу о Марсе посмотреть, – заскулил Митя.

      – В другой раз посмотришь. Да и диск можно купить.

      – Ну ма-а-м, – Алиса.

      – Пожалуйста, мама, – Митя.

      – Все! – гаркнула Александра, в отчаянии закрывая уши руками. – Это не обсуждается! Быстро собрались и поехали!

      Алиса и Митя уныло поплелись одеваться.

      – Бабушка приготовила ваш любимый бисквитный торт! – крикнула им вдогонку Александра.

      Это подействовало, но слабо: дети лишь слегка ускорили шаг.

* * *

      Заснеженная обледенелая трасса вызывала злость. И потоки машин, и отвратительно медленное движение – все бесило. Александра сжимала до боли в ладонях руль, чувствуя, что еще немного – и ее мозг взорвется от напряжения.

      Спасение пришло с неожиданной стороны. Наглый старый «опелек» вывернул у нее перед самым носом, и она раздраженно нажала на клаксон. Дедуля, похоже, еще более древний, чем его потертая временем машина, повернул голову и неожиданно тепло и чисто улыбнулся.

      Это длилось лишь мгновение, но и его хватило, чтобы Александру «отпустило». Она вдруг услышала смех своих детей, которые устроили веселую возню на заднем сиденье, увидела светлый вечер, и вереница машин уже не казалась ей такой нескончаемой. Раздражение испарилось. К дому матери она подъезжала в благодушном настроении.

      Что сразу бросилось в глаза: вокруг дома не оказалось снега. И дорожки тоже были все чисты.

      – Мам, – спросила Александра, переступив порог, – ты что, сама снег чистила?! Тебе же нельзя!

      Зоя Павловна отличалась прижимистостью и на то, что можно, по ее мнению, сделать самой, деньги тратить не любила.

      – Не болтай ерунды, с чего бы я стала лопатой грести?! Человека наняла. От тебя же помощи не дождешься!

      Александра предпочла промолчать и не напоминать, что на прошлой неделе два раза предлагала расчистить дорожки и получила отказ. Спорить с матерью – себе дороже: все равно ее не переубедишь. Да и душевное равновесие, с таким трудом обретенное, жаль было портить.

* * *

      В столовой уже сидели подруги матери. С одной из них – Инной Бабиной – Зоя Павловна училась в школе. Со второй – Нелли Рудиной – долгое время работала в школе, и их дружба была одновременно и вечным противостоянием «физиков» и «лириков»: Нелли преподавала детям физику, отрицала Бога и все сверхъестественное. Зоя Павловна с тем, что Бога нет, не спорила, но всегда добавляла: «Но какая-то сила все-таки есть!»

      На что Нелли обычно ехидно