Развесистая клюква Голливуда. Дарья Донцова

тебе хорошо отношусь, мне неприятно доставлять человеку неудобства, но ведь речь шла о спасении жизни, моей и Белки!»

      Как видите, я вполне здорова, а все благодаря собственной предусмотрительности. Правда, был некий нюанс, о котором я не подумала. Пашка в понедельник стал рассказывать всем, что Козлова отвязная динамистка, и все парни нашего курса теперь не хотят иметь со мной дела. Ну да это ерунда. Сами понимаете, что получить профессию учителя не жаждут супермачо или талантливые физики-математики. На нашем курсе всего четверо представителей сильного пола, и они смахивают на… на… ну, нет в природе такого зверя, с кем их можно сравнить. Сексуальные желания у них, как у кота в марте, внешность страшнее некуда, самомнение, как у Наполеона. И…

      – Степанида, – громко сказал Миша, – выслушайте мое предложение.

      Я отогнала от себя мысли об однокурсниках и взглянула на продюсера. Ладно, если тот сейчас предложит мне миллион долларов за съемки, так и быть, я соглашусь.

      – Если вы будете с нами сотрудничать, – вкрадчиво продолжил Михаил, – то Изабелла Константиновна получит…

      Белку так редко называют полным именем вкупе с отчеством, что я на секунду растерялась – кто у нас здесь Изабелла Константиновна? Но потом опомнилась и остановила продюсера:

      – Я давно совершеннолетняя, бабушка для подписания договоров и получения зарплаты мне не требуется.

      Михаил предпочел не заметить моих слов.

      – Изабелла Константиновна получит вторую главную роль.

      – Мама, – прошептала Белка, хватаясь за правую сторону подреберья, – мама.

      Я машинально отметила, что от всепоглощающей радости бабуля позабыла, в какой части тела у человека расположено сердце, и сейчас держится за печень, и вдруг поняла, что произошло.

      – Да, да, – кивал Михаил, зорко наблюдавший за реакцией собеседницы, – ваша родственница станет звездой экрана.

      Белка молчала, и я испугалась. Если бабуля онемела, дело совсем плохо.

      – Вторая главная роль, – иезуитски блеял продюсер, – вторая! Главная! Роль!

      – Вторая! Главная! Роль! – эхом подхватил Ваня, поправляя очки.

      Я попыталась ослабить позицию противника:

      – Главная роль одна! Это как с осетриной, которая никогда не бывает второй свежести.

      – Вот тут ты не права! – с торжеством заявил Михаил. – Забудем о рыбе, мы не консервами торгуем. У искусства свои законы. В сценарии несколько основных героинь, вы – молодая девушка, а Изабелла…

      Я угрожающе кашлянула. Если Миша скажет, что Белке предстоит изобразить маму прабабушки юной девицы, немую, параличную старушку-мумию, он услышит в ответ много красивых слов. Я за ними в карман не полезу. Ошибается тот, кто полагает, что имеет право доставлять Белке неприятности. Не тронь мою бабулю, не то получишь пяткой в нос.

      – …ее старшая сестра, – мирно журчал продюсер, – приветливая, веселая, активная тридцатилетняя модельерша, обожающая