Куявия. Юрий Никитин

кто их видел, и привыкли считать их обязательно старыми, с длинными седыми волосами и обязательно увешанными с головы до ног амулетами и талисманами.

      В самом городе народу стало как будто вдвое больше, его толкали со всех сторон, слышался конский топот, ржание, могучий говор толпы, и он наконец ощутил, как общий подъем снова наполнил его по самую макушку, что уже вместе со всеми глупо и счастливо улыбается, готов прямо сейчас с поднятым мечом броситься на врага. Со всех сторон блестели железные шлемы, латы, панцири, люди двигались при мечах, на поясах кинжалы, боевые ножи, что так не похоже на всегда мирных куявов. На лицах злость и решимость дать бой, со всех сторон он слышал разговоры, что артане пока еще не сталкивались с настоящим войском и настоящим полководцем.

      Он сам перебирал славные имена, но в Куявии больше знали умелых торговцев, послов, богатых володарей обширных земель, но не воителей, чье ремесло казалось не очень достойным, и только имя князя Бруна оставалось незапятнанным и сверкало лучами кровавой славы. Он в самом деле не потерпел ни одного поражения в многочисленных войнах ни со славами, ни с вантийцами, ни с артанами. Всегда возвращался с богатой добычей, чему куявы всегда придавали первостепенное значение, всегда приводил назад войско. Нередко только часть войска, но все равно возвращался с добычей, а его воины с жаром рассказывали, сколько истребили и сожгли в тех чужих краях, куда вторглись на плечах отступающего врага.

      Вообще в самом городе Бруна и за его пределами, как заметил Иггельд, витал бодрый дух скорого сражения. Артане продвигаются быстро, пусть даже с обозами, пора им показать, на что способны куявы, которых наконец-то раздразнят. Иггельд видел, как в поле за город выходят все новые войска, их старательно выстраивают, указывают каждому полку его место, готовят, объясняют, когда и как вступать в битву.

      От людского гама в ушах шумело, как будто с гор медленно ползла лавина из мелких камней. Богатые горожане на всякий случай спешно отправляли семьи в горную часть страны, под башни чародеев артане уж точно не сунутся, изо всех ворот торопливо выезжали подводы и телеги со скарбом.

      На постоялом дворе, где остановились Иггельд и Ратша, беры гуляли в корчме с утра до поздней ночи. Иггельд явился почти в полночь, до этого гулял по городу и осматривал укрепления, через двор корчмы десяток крепких мужиков выкатывали из подвалов винные бочки, им освещали дорогу факелами, в воздухе стоял запах горящей смолы.

      Ратша сидел за богато накрытым столом, с ним еще с десяток беров, он сразу поймал взглядом могучую фигуру молодого друга, заорал, помахал рукой с зажатой в кулаке полуобглоданной костью.

      Иггельд сел на краешек скамьи, подвинуть на лавке вольно рассевшихся беров не решился, поинтересовался:

      – Какие новости?

      Ратша хмыкнул.

      – Мы тут с полудня сидим, а ты только что явился. Ты и рассказывай.

      Перед ним поставили кувшин с вином, чару и блюдо с горячим мясом.

      Иггельд поморщился, велел слуге:

      –