Куявия. Юрий Никитин

Бруна угнетал, напоминал о его нечеловеческой мощи.

      – Просто у меня не бывает отдыха.

      – Ого, – сказал Брун со странной ноткой в голосе. – Почему?

      Ратша сказал весело:

      – А его Черныш, это его любимый дракон, не любит, когда он приходит пьяным.

      Иггельд сдвинул плечами, поморщился, но взор Бруна пытливый, требующий ответа, и Иггельд сказал нехотя:

      – Я силен, молод, у меня много работы. Интересной. С чего я буду проводить время за столом и пить, пить, пить?

      – Зачем только пить? – встрял Ратша. – Так быстро под стол! Надо еще и есть. Пить и есть, пить и есть… правда, в перерывах иногда еще и…

      Иггельд отмахнулся.

      – Этим я смогу заняться, когда руки уже не смогут удержать тяжелый меч. Чашу с вином удержат всегда. Да и на лавке насижусь тогда, когда не смогу забираться на спину дракона. Но, конечно, из рук светлейшего князя я приму чашу с вином с великой благодарностью! И буду рассказывать потомкам, с каким великим человеком сидел за одним столом и какое вино пил.

      Во взгляде Бруна появилось уважение. Он взглянул на Иггельда почти по-родственному, сказал благожелательно:

      – Слова настоящего… не скажу – мужчины, ведь мужчин много, а вот настоящих героев мало. Лишь тот добивается под этим солнцем многого, кто не проводит время в пирах и праздности!..

      Он хлопнул в ладоши. Неслышно появился слуга, на подносе большой кувшин с затейливой росписью. Почти незаметно, не привлекая к себе внимания, разломал глиняную пробку, по комнате пошел приятный дурманящий запах. Испытующий взор князя встретился со взглядом Иггельда. Иггельд ответил почтительно:

      – Ни о чем другом не мыслю, кроме блага своей страны. И еще постоянно помню о вторжении дикарей, которых надо истребить нещадно.

      – Дабы другим пример был, – вставил Ратша.

      Брун отмахнулся.

      – Для них ничто не бывает примером. У них столько рождается народа, что им просто девать его некуда. Вот и бросают каждый год подросший молодняк на куявские твердыни. Но мы им еще покажем… Иггельд, ты, как владетельный хозяин своей Долины…

      Иггельд покачал головой.

      – Я не владетельный. Я простой смотритель. Смотритель драконов.

      Брови Бруна высоко взлетели, во взгляде сильнейшее недоумение.

      – Как? Это после такого блестящего рейда?

      Ратша подбоченился, смотрел соколом. Второй слуга так же неслышно внес на подносе три золотых кубка. По венчику горели красными огоньками мелкие рубины. Ратша подмигнул Иггельду, все три кубка одинаковые, князь не чинится, не выделяет себя, держится как с равными. Впрочем, они ж герои, а герои даже к тцарам заходят легко и по-свойски.

      Слуга взял кувшин и ловко наполнил все три кубка до венчиков, не пролив ни капли. Запах дорогого терпкого вина стал заметнее, потек по комнате.

      – Я просто проверял дракона, – ответил Иггельд.

      – А сами? Я слышал, вы разгромили артанский обоз, разнесли всю охрану, а там около сотни крепких воинов!

      Ратша даже сидя стал выше