Волчья хватка-2. Сергей Алексеев

подошел и, склонившись к уху, зашептал – лицо бренки не отражало никаких чувств. Выслушав, он утвердительно качнул головой:

      – Ну, добро…

      Сирый и вовсе воспрял духом, приобнял старца и теперь зашептал в другое ухо, отбивая некий такт своим словам вытянутым указательным пальцем. Вероятно, кроме официального приговора, существовали некие тайные инструкции Ослаба либо его пожелания, и потому бренка слушал внимательно и брови его слегка выровнялись. Он изредка кивал, но когда калик оторвался от уха, сурово мотнул головой, встал, издав едва слышный костяной стук:

      – Он единственный аракс в роду Ражных?

      – Единственный…

      – И холостой?

      – Холостой. И жениться не хочет!

      – А если захочет?..

      Калик ухмыльнулся:

      – Да на ком тут? Ну если только на сороке…

      Бренка взломал свою бровь, и сирого словно выключили.

      – Я тебе сейчас покажу сороку! И не уговаривай! Не возьму я его. У меня тридцать два послушника, не успеваю! Какое это послушание – сами себе предоставлены, живут как хотят. Обойти всех за неделю не так-то просто! Вот и передай Ослабу мое слово.

      Сирый снова прильнул к уху бренки и минут пять что-то шептал, вращая глазами. И вроде бы опять убедил.

      – Что с ним делать-то? – спросил тот растерянно. – Куда приставить? Без дела-то он станет по лесам болтаться, как Сыч.

      – Давай покажем ему Урочище? – уже панибратски предложил калик. – Пусть сам посмотрит, может, что и понравится.

      Старец прищурился:

      – На экскурсию сводить?

      – Что-то вроде этого… Показать ему тех, кто на ветру стоит.

      – Ты его в санаторий доставил? Или на казнь?

      Калик дернулся было к его уху, но тот отстранился.

      – У тебя-то какой интерес хлопотать за него? – спросил старец.

      – Да никакого, – заюлил сирый. – Какой у нас интерес, бренка? Все ради воинства… Я блюду интересы Ослаба.

      – Вижу, ты что-то хочешь. Говори!

      – Ну, добро, есть, конечно, интерес. Что тут скрывать? – нехотя признался сирый. – Хотелось бы получить кое-что от Ражного.

      – Ступай себе, калик…

      – Как же так, старче? По обычаю, сень его знаний должна пасть и на меня. Пусть всего одна двести семьдесят третья часть, но положено. А знаешь, сколько в нем набито всяких тайных премудростей? Я же не прошу его научить волчьей хватке! Мне это даром…

      – У тебя есть, что он просит? – вдруг устало спросил бренка.

      – Нет, – отозвался Ражный.

      – Как нет? – уцепился калик. – Ты сейчас только взлетал и кружил над головой старца. Он почувствовал! Ты же кем-то оборачивался? Значит, можешь и волком!

      – Можешь? – спросил старец.

      – Я могу входить в раж, оборачивать свои чувства. Это не то, что он хочет.

      – Ладно, снимай с него свою добычу и ступай! – поморщился от назойливости сирого бренка и махнул посохом.

      Калик с сожалением подступил к Ражному:

      – Давай пояс. Что с тебя еще взять?

      – Пояс? – отступил тот.

      – И рубаху