Наезды. Александр Бестужев-Марлинский

здесь не редкость, так молва перепала, и Варвара как в воду канула!

      – Хотя бы на дно моря – я и там отыщу эту жемчужину. Разбойник Жегота близко живет, говоришь ты?

      – Верст пятнадцать отсюда; это преотчаянная башка, он уже не раз угонял наши стада из-под самых стен замка, и хоть мы не оставались в долгу, но увертливая шельма, до сих пор не попался в петлю, которую поклялся я ему пожаловать.

      – Вот тебе рука моя, что этому коршуну не летать больше на воле. Трубач, тревогу!..

      – Что ты хочешь делать, князь Степан? – вскричал изумленный Агарев, между тем как трубные перекаты раздавались в окрестности и стрельцы опрометью кидались к коням, уздали их, зажигали фитили; все мигом было готово: и дворня, и охота, и дружина стрелецкая. Князь молчал, но очи его сверкали, ноздри вздувались, и рука нетерпеливо сжимала рукоять кинжала.

      – Что ты хочешь делать? – повторил Агарев.

      – Заплатить наездом за наезды. Пусть знают эти панцерники, что новый голова не даст им солить впрок русских баранов, не только что торговать красавицами.

      – Вспомни, князь, что ты сам привез царское повеление – не зачинать бою без нападения, чтобы не помешать переговорам о мире.

      – Мир заключают не с разбойниками.

      – Но ты вторгаешься в польскую землю.

      – Земля Божия – и русские не отказались еще от края, который в старину принадлежал им.

      – Не лучше ли подождать: нам велено подать списки захваченных в плен, и, верно, их вытребуют от Речи Посполитой.

      – Знаю я, как слушают паны своего короля и сената. Как бы не стал я перебирать день за днем, словно четки, – или отражать копья перьями! Князь Серебряный булатом добудет правды!

      – Либо рухнет в опалу. Подумай, князь.

      – Боярин Наум Петрович, – я не зову с собою робких… Ты сдал мне начальство – теперь не твоя, моя голова в ответе…

      – Никто не отнимает у тебя ни воли, ни власти, князь Степан, и ты обижаешь меня, старого своего друга, думая, что я удерживаю из трусости. Когда ты решился, я не отстану от тебя – пускай вправду окольничие разбирают, что право, что неправо, – наше дело руби – да и только. Я докажу тебе, что мои стрельцы – удальцы на эту работу: я не давал ржаветь их клинкам.

      Друзья обнялись. Князь послал гонца к старшему сотнику с наказом принять начальство. Из охотников выбрали только молодцев и хорошо вооруженных – прочих отослали домой. Надели кольчуги, шлемы.

      – На коней! – закричал князь Серебряный, – товарищи, – на Литву!

      С этим словом он сжал коленами коня своего и первый спрыгнул в Великую. Стрельцы съезжали в разных местах, и радостные восклицания: «на Литву, на Литву!» далеко раздавались по лесистым берегам реки пустынной. Солнце садилось.

      Глава II

      Однажды по ночи глубокой

      Мы слышим воющий набат,

      Вдали стенанья, вопль жестокий

      И тучи заревом горят.

      «К коням, седлай, бесценно время,

      На пояс меч, и ногу в стремя!..»

      Ночь