Автоматная баллада. Андрей Уланов

либо позатопляло их после.

      – Может быть, – отозвался Швейцарец. – С подавляющим большинством именно чего-то из перечисленного и произошло. Но лично я склонен считать, что если у этого правила есть исклю… Говоря проще, я думаю, что Швейцария уцелела.

      – Она что, вся такая самая особенная была, эта твоя Швейцария?

      – Да.

      – А чем? – тут же требовательно вопросил Метр-Кепки.

      Вместо ответа Швейцарец расстегнул плащ. Вытянул из левой кобуры пистолет, выщелкнул обойму и рукояткой вперед протянул оружие мальчишке.

      – Ух ты! Здоровско!

      Пистолет немедленно был направлен на ближайшего прохожего, который вроде бы и не смотрел в их сторону, но при этом шарахнулся с предполагаемой траектории выстрела с внушающей уважение быстротой… и подпрыгнул, когда ствол со звучным «паф-ф» дернулся следом.

      – Те самые, твои… слышь, а… правду говорят, что ты из них за двести шагов в глаз на выбор лупишь?

      – Не знаю.

      – Как не знаешь? – от удивления Метр-Кепки даже опустил пистолет.

      – Никогда не пытался попасть из них за двести шагов в чей-нибудь глаз, – объяснил Швейцарец. – Тем более «на выбор».

      – А-а-а…

      – Смотри, – Швейцарец вновь опустился на корточки рядом с мальчишкой. – Видишь, на щечках рисунок: красный щит с крестом.

      – Ага. И чего эта?

      – Герб.

      – Вроде как на старых монетах? Там рисунок хитрый: мяч и колосья вокруг… но у тебя красивше, – неожиданно закончил Метр-Кепки и вновь шмыгнул носом.

      – Это герб Швейцарии. До войны считалось, что все сделанное там – всегда самое надежное и точное. Известнее всего были часы – знаменитые хронометры…

      – О! Вспомнил! – перебил Швейцарца мальчишка. – Где я про твою Шве., эту саму., слышал. Как ты про часы сказал, сразу вспомнил. Мамка на батяню все время ворчит: ты, мол, над тикалками своими трясешься, словно они у тебя эти… швейцарские. Во, выговорил!

      – Молодец.

      – А у тебя, – жадно спросил Метр-Кепки, – небось и часы настоящие… ну, из этой Швейцарии?

      – Нет, – спокойно солгал Швейцарец. – У меня часов нет вообще.

      – Совсем?

      – Совсем. Я просто никогда никуда не тороплюсь.

      – И что, – насмешливо сказал мальчишка, – постоянно опаздываешь?

      – Наоборот. Всегда успеваю.

      Метр-Кепки недоверчиво мотнул головой.

      – Так не бывает, – авторитетно заявил он. – Если ты говоришь, что часов не таскаешь, откуда узнаешь, вовремя пришел или нет?

      – Просто. Я, – Швейцарец чуть повысил тон, – всегда прихожу правильно. А если меня кто-то ждет, значит, этот или эти кто-то пришли раньше, чем было нужно.

      – А-а… – разочарованно вздохнул мальчуган. – Ну конечно, если ты большой и сильный, тебя ждать будут.

      – Да. Потому я и сказал, что все просто. Ты тоже так можешь: стань большим и сильным, и тогда не ты будешь опаздывать, а другие будут приходить раньше времени.

      – Хорошо бы, – Метр-Кепки вздохнул еще раз. – Да пока вырастешь… а сейчас мне домой бежать надо, а не то мамка