Смерть вне очереди. Маргарита Малинина

туристическим местам. Фото на память за деньги – видимо, единственная правда в рассказе…

      Сам Куаюнютаноук, или как там его имя, хранил гордое, поистине индейское молчание.

      Лера вернулась с бумажным пакетом в руках и села и машину. Павла с ней не было.

      – Я помню, как-то в Одессе меня позвали сыграть Глинку, основоположника русской классической музыки… – так как все замолчали, то лепет Агаты стал слышен.

      – А почему вы не поехали с Галиной Тимофеевной? – спросила ее Света расстроенно, ничуть не стесняясь показывать, что присутствие дамы ее тяготит.

      Неожиданно та отвлеклась от воспоминаний (или фантазий?) и ответила на вопрос:

      – Не могу, у меня слабое здоровье. Астма и порок сердца.

      – А зачем вы тогда поехали с нами? – искренне недоумевала Валерия, ведь, если что, отвечать придется ей. – Вдруг вам плохо станет? С фонтанов мы вернемся только поздно вечером.

      – А мы разве не в санаторий едем? – с искренним негодованием спросила Никитична.

      – Хм… Нет, мы вообще-то едем в Петергоф.

      – А я думала, это название санатория…

      – Павел Самойлов вам случайно не родственник? – громко спросил насмешник Женька, и я в тот момент была с ним солидарна. Всамделишно странность пожилой женщины могла объясняться лишь так.

      – Павел? Нет, у меня есть сын, но не Павел. Но я не помню кто. Но точно не Павел. А в Белоруссии, когда еще был СССР, я играла Шопена.

      Орлиный Глаз схватился за голову. Сперва он считал себя самым чудаковатым персонажем и весьма этим гордился, а тут вон оно что… Стоит ли упоминать, что на Фалю и Фелю никто уже не обращал внимания, как было в первый день приезда на ресепшене. Сейчас они смотрелись как свои в доску.

      Лера невероятно огорчилась. Она надеялась, что ее первая экскурсия пройдет по высшему разряду и все будет как по маслу, а тут на тебе: индейцы, негры, металлисты и свихнувшаяся пианистка. Наш Павел в этом таборе позорно терялся, приравниваясь к статусу заурядного человека. Мне стало жаль девушку, и я тихим голосом сказала ей:

      – Лера, вы прекрасно справляетесь.

      Малинова услышала, благодарно улыбнулась и одними губами ответила:

      – Спасибо.

      Здесь прибежал Самойлов, влетел в «Газель» подобно тайфуну, но, закрывая дверь, наткнулся на неприятную неожиданность:

      – У вас тут ручка сломана.

      – Да, потому что вы ее сломали, – сдержанно произнес Альберт.

      – Я?!

      Женька с тяжким вздохом поднялся и закрыл за другом дверь. Оба уселись, транспорт тронулся.

      – Сумасшедший дом, – прошептала мне на ухо Любимова. Я согласно закивала. Что же ждет нас дальше?..

      А дальше нас ждал прекраснейший дворцово-парковый ансамбль, знаменитый своими уникальными фонтанами. «Газель» въехала на стоянку и остановилась. Двенадцать человек вышли под мелкий моросящий, но уже сходивший на нет дождик, вооруженные зонтиками, и направились ко входу в «Русский Версаль»,