Попадать, так с музыкой. Михаил Гуткин

до больницы. Поблагодарив шофера, я помчалась к мужу. Он выглядел намного лучше, и я стала думать, не пора ли забрать его домой. Но тут Сергей Палыч проявил твердость:

      – Понимаю вас, Анечка, но никак не могу выписать товарища лейтенанта. Раны у него в полном порядке, но при неосторожном движении швы могут разойтись. И потом, завтра вам с утра снова на работу. А кто во время вашего отсутствия будет ухаживать за товарищем Северовым? Так что идите домой и лучше готовьтесь к субботнему мероприятию. Если выздоровление будет идти такими темпами, то обещаю, что свадьбу вы отметите дома.

      С разумными аргументами спорить бессмысленно. Я посидела у Васиной постели примерно полчасика и двинулась домой.

      Дома я прежде всего стала анализировать сегодняшний день: что в плюсе, а что в минусе. Подготовка к ДАТЕ – удались только тренировки, значит, практически минус. Еще один явный минус – потери в роте. Удастся ли их восполнить, пока неизвестно. Муж, по обещанию доктора, скоро поправится – это плюс, но то, что пока он выключен из процесса подготовки, – опять-таки минус.

      До сих пор о причинах неоправданно больших, на мой взгляд, потерь я выспрашивала у Сергея и комроты. Может быть, и напрасно – они лица заинтересованные и вряд ли признаются постороннему человеку в своих ошибках. Я вот, в отличие от них, не могу принять как само собой разумеющийся факт, что один из бойцов случайно наступил на ветку (или сучок) как раз в тот момент, когда из землянки неожиданно вылез бандит. Что получается – часовых сняли без шума и пыли, а тут «вот вам здрасте»! Стоило, наверное, попросить медэксперта из НКВД посмотреть трупы бойцов – все ли тут гладко. Может, кто-то из них погиб совсем не от бандитской пули? Но этот поезд ушел – погибших уже похоронили, а эксгумацию на основе моих построенных на песке предположений никто проводить не будет.

      Еще покоя не дает мысль о некоем мифическом Семене, предупреждавшем, что я опасна. Оказалось, что поручник в лицо его не видел, так как разговаривал с ним у пана Кшиштофа в землянке, причем этот чертов Семен находился за перегородкой, роль которой играла повешенная на веревке шинель. Откуда Семен мог знать, что я опасна, если мои возможности я демонстрировала только в роте на занятиях? Значит, со стопроцентной вероятностью можно быть уверенной, что Семен находится среди бойцов или командиров роты НКВД. Ничего себе, как это органы так опростоволосились, что пропустили в свою среду явного шпиона. И почему возникло желание меня захватить живой, а не пристрелить вместе с шофером? При таком раскладе возможно повторение попытки, если, кроме разгромленной банды, у Семена есть еще подручные. И при этой новой попытке наверняка будут приняты все меры предосторожности. А кто меня, бедную девушку, охранять будет, пока муж в больнице? Дома я вроде бы в безопасности – наш квартал (громко сказано для небольшого городка – скорее просто группа домов) охраняют милицейские патрули, по этому вряд ли бандиты нападут прямо тут. Вероятно, опять попытаются перехватить меня где-то по дороге. Да, по-прежнему много вопросов, на которые нет ответов. Пожалуй, завтра утром пойду не в больницу