Артания. Юрий Никитин

Придон не находил себе места, а в боку коня едва не протер дыру, тот уже дергался, пытался выпрыгнуть из бассейна. Наконец Придон вообразил, что волхв уговорил кузнеца сперва сковать для его любимца какие-то особые гвозди.

      Свей ярился, солнце опускалось к городской стене, но он и его солдаты все еще находились на залитой солнцем части площади. Скилл подмигнул Придону, мол, Вяземайт может вообще-то договориться сперва с купцами о закупке железной руды, чтобы выплавить железо, из которого скуют гвозди, а то и вовсе пошлет людей копать эту руду…

      …Но Вяземайт появился на площади довольно быстро. Конь шел за ним как пес, угрюмо поглядывал на куявов, грозно щерил огромные зубы, не по-лошажьи острые, с длинными клыками.

      – Все в порядке!.. – крикнул он весело. – Это не трещина. Так просто, почудилось!

      Скилл поинтересовался:

      – А чего ж там торчал так долго?

      – Да он столько всего знает, – объяснил Вяземайт. – Как начал рассказывать про способы ковки мечей!.. А потом, понятно, про баб. Он всех свободных в этом квартале знает, а здесь нравы попроще, чем у нас. Дикари, понятно…

      Скилл покосился на Свея. Несмотря на солнцепек, начальник стражи из багрового стал смертельно бледным, задыхается, будто на горле сильные артанские пальцы.

      – Ладно, – решил Скилл, – потом все перескажешь. В самом деле пора ехать! Подготовьте сбрую, чтоб не стыдно во дворец въехать, и – по коням.

      Но сбрую чистили, смазывали маслом, полировали еще долго, старательно, так что солдаты за спиной Свея едва не валились с ног. Тот все же не выдержал, прорычал:

      – Что за варварские шуточки?.. Вам было сказано ехать! Вам и надо ехать!

      Придон дернулся, разрываясь надвое: и прав этот щеголь, надо ехать, даже не просто ехать, а бежать, лететь, мчаться, но и за такой тон надо убивать на месте гада.

      Скилл на этот раз посмотрел на командира стражи довольно надменно, поинтересовался:

      – Ты ведь не простолюдин, верно?

      – Я старший сын бера Эрмана! – заявил Свей гордо. – Наследник его земель и владений!

      – Вот и хорошо, – сказал Скилл зловеще, – а то мне негоже скрещивать оружие с простолюдином… Я – сын тцара Артании, снисхожу до поединка с тобой. Ты разговариваешь с нами непочтительно, грубишь… Похоже, ты очень хочешь скрестить со мной оружие, верно?

      Никогда Придон не видел, чтобы мужчина мог так быстро и смертельно поменять цвет лица. Только что лицо начальника стражи было бледным, словно отхлынула вся кровь, но вдруг исхудало до желтизны покойника, кровь ушла неведомо куда, он весь стал меньше ростом, съежился, а с синих губ сорвалось:

      – Я при исполнении… Меня послали… Меня поторопили…

      Скилл критически оглядел его с головы до ног. Сам сын артанского тцара был огромен, неожиданно свиреп, от всего мускулистого тела вдруг повеяло быстрой и неумолимой смертью. Придон с уважением и любовью смотрел на старшего брата, который умеет меняться так сразу.

      – Жаль, – наконец процедил Скилл, – ну да ладно, петушок. Если тебе,