Департамент «X». Нано-убийцы. Сергей Самаров

Если бы нашел, наверное, уже сказал бы.

      – Да, конечно... Что соседи?

      – Видели человека, приезжавшего на машине. Долго был у нас. Точно дату не запомнили; помнят лишь, что машина с иногородним номером. Не московская. Я подозреваю, что это было еще до твоего отъезда.

      – Да. Это меня дожидался следователь из следственного отдела ФСБ, нехороший молодой человек. Именно его я подозреваю. Я в тот вечер его за дверь выставил и не слишком добро с ним общался. У него глаза подлые, он может любую гадость устроить.

      – Какие у него причины для устройства гадостей?

      – Я объясню чуть позже... Что про Виктора знаешь?

      – Про дядю Витю?

      – Да.

      – Острая сердечная недостаточность. И помочь было некому. Хотя и среди дня случилось, а найти в деревне, видимо, было некого. Там, на деревенском кладбище, и похоронили. Семья его так распорядилась. Не захотели в Москву везти.

      Жена у брата была вторая. Дети были не Виктора, а от ее первого брака и с отчимом не слишком дружили. Таких похорон и следовало ожидать. Вопрос был в другом.

      – Что – среди дня?

      – Умер среди дня. По заключению экспертизы, около одиннадцати часов утра. Точнее, между одиннадцатью и двенадцатью.

      – Скажи-ка мне вот что... Как долго может длиться сердечный приступ?

      – Не знаю. Со мной не случалось.

      – Со мной, к сожалению, тоже.

      – Почему к сожалению?

      – Потому что иначе я знал бы ответ на этот вопрос... Но предполагаю, что не половину дня. Это уже не приступ, а болезнь.

      – Я тоже так думаю. Предполагаю, что никак не больше часа.

      – Тогда приступ должен был случиться с Виктором на рыбалке. Он ни одного утра не пропускал, чтобы на рыбалку не пойти. Даже в мои приезды со мной не оставался, а уходил на Волгу. Для него это было чуть ли не главным в жизни. Страстный человек, который принадлежит не себе, а рыбалке. Это даже больше чем футбольный фанат...

      – Мне это трудно понять. Я не фанат и не рыбак.

      – Мне – тоже, но я наблюдал это своими глазами... Однако если бы приступ начался на реке, брат не смог бы дойти до дома.

      – Так далеко?

      – Нет, недалеко, но берег крутой и высокий. Там есть деревянная лестница, по которой даже я, человек со здоровыми сердцем и легкими, поднимался в два захода. До середины поднимусь, отдохну – и дальше. А при сердечном приступе подняться, мне кажется, вообще невозможно.

      – И что? Это значит, что дядя Витя...

      – Пока это ничего не значит. Но может значить многое... В деревне ты не был?

      – Нет. Хотел съездить, но не успел. И еще побоялся, что не проеду. В тех краях, как я узнал, сильные снегопады были; по телевизору передавали, что все дороги завалило. А есть необходимость?

      – Мне просто интересно, реконструкция церкви продолжается или нет?

      – А какой здесь интерес? – Сын знал, что праздного любопытства отец лишен.

      – Рабочие. До них дойти – пять минут неторопливым шагом. Даже во время сердечного приступа... В любом