Пароль: «Тишина над Балтикой». Илья Дроканов

В помощь им флагманский механик направил бригаду рабочих кронштадтских мастерских.

      Тихонов ежедневно обходил свою ремонтную зону, наблюдал за работами, кого-то ругал, кого-то подбадривал, кому-то помогал. Вечером составлял доклад о результатах работы за день и отправлял в Москву. В ответ чаще всего сыпались обвинения в медлительности и отсутствии стремления выполнить поставленную задачу. Каждый раз после упреков он скрупулезно сообщал в наркомат об объективных трудностях, и начальство на время умолкало. Но однажды пришлось взорваться и ему. «Прочный», «Прыткий» и «Ретивый» день ото дня все больше начинали походить на настоящие боевые корабли. В начале июля из Финляндии на буксире привели «Поражающего», который пребывал в том же удручающем состоянии, что и его собратья-«соколы» до начала ремонта. На него не успели сформировать экипаж, но ремонтную бригаду из мастерских прислали.

      Тихонов шел к одиноко стоявшему у достроечного причала кораблю и удивлялся, почему с него не слышится шум работ, как с других миноносцев. По трапу поднялся на палубу и прошел вдоль борта на ют, откуда доносились чьи-то голоса. За надстройкой открылась идиллическая картина: на расстеленном брезенте, как на матрасах, под летним солнцем загорали в сладкой дрёме трое рабочих. Еще двое играли в карты и оживленно разговаривали. На подошедшего никто из рабочих не обратил никакого внимания.

      – Почему не ведутся работы? Кто здесь старший? – раздался властный голос Тихонова.

      – Ты чё шумишь, дядя? – с напускным удивлением спросил один из картежников, здоровенный детина в брезентовых штанах и такой грязнущей тельняшке, что на груди и рукавах не было видно ни единой светлой полоски.

      – Повторяю вопрос: почему не ведутся ремонтные работы на корабле? – вновь спросил Тихонов, стоя перед грязнулей в чистом кителе и выглаженных брюках.

      – А хто ты такой, чтобы тебе тут отвечали? Пока не появится команда этой скорлупы, мы пальцем не пошевелим! Это их работа, а мы им, может, и поможем, – ухмыльнулся собственному каламбуру верзила.

      – Ваша задача в срок закончить ремонт и подготовить корабль к переходу на Волгу, где ему предстоят тяжелые бои!

      – Я тебе все сказал. И проваливай отсюда, офицерская морда, пока я тебя этой кувалдой не отрихтовал!

      Тихонов прищурил глаза и зло заиграл желваками. Перед ним стоял настоящий враг. Это он стрелял в спину комфлоту Непенину, он убивал безоружных офицеров и глумился над их неутешными вдовами. Теперь враг пытается поиздеваться над ним, но не на того напал. Вслух Тихонов, передразнивая верзилу, холодно произнес:

      – Зря ты так шумишь, дядя! Пожалеть придется…

      Резко повернулся кругом и пошел прочь с миноносца.

      Вслед ему раздался гогот и свист.

      С причала Тихонов прошел к комиссару. Тот сидел за столом и сосредоточенно что-то писал.

      – Что будем делать с саботажниками, товарищ Флеровский? – жестко спросил Владимир Константинович.

      Комиссар, не