Те, кто выжил. Андрей Круз

было, вот и тянутся, или что другое.

      – В общем, так, – сказал я, – надо чистить набережную. Сначала с мостика, с оптикой, потом… потом видно будет.

      – А для чего? – спросила Дрика.

      – На мотоцикле прокачусь. Посмотрю, что здесь и как.

      – А мы?

      – А вы здесь подождете. Только пару канистр с соляркой на мотоцикл назад подвесим, на случай если что-то найду подходящее, а бак будет пустой.

      25 мая, пятница, день. Спортивный порт в Пуэрто-Банусе

      – М-да, – сказал я, откладывая заметно нагревшуюся М-16 с оптикой. – Они все же соображают.

      – Все равно хорошо почистили, – сказал Сэм, оглядывая набережную, на которой появилось немало трупов уже окончательно упокоенных. – Теперь надо быть аккуратным и очень быстрым. Не теряй времени и не теряй головы.

      – Это понятно, – согласился я и пошел к шлюп-балке, под которой уже болтался мотоцикл – синяя «Ямаха ХТ-600», довольно уродливый с виду, но лихой и проходимый эндуро.

      Дрика медленно-медленно подавала яхту к причалу, точнее, к набережной, от которой они отходили. Расстояние между последним пирсом, где выстроился «парад тщеславия» в виде самых больших яхт, и следующим было достаточным для маневра. Ну и, кроме всего, следовало прижаться бортом: спустить что-то с кормы шлюп-балка не могла – не хватило бы длины.

      Кстати, мечты о том, что в бездонных танках суперъяхт осталось топливо, развеялись сразу, едва мы вошли в этот док. В борту каждой из них была грубо пробита немалого размера дыра, через которую, по всему видать, внутрь шланг и подавали. Не тащить же его по всем изгибам судовых коридоров! Кто-то слил все, до последней капли, не пропустив ни единой посудины. А пробивали, похоже, взрывчаткой, что тоже наводит на мысли о серьезном подходе к делу.

      Со швартовкой справились легко, простор для маневра был, и, пока Сэм с Дрикой, вновь вооружившись винтовками, меня прикрывали, я спустил мотоцикл на асфальт, попутно задев капот темно-синего «бентли», стоявшего наискосок.

      Заранее прогретый мотор запустился с полоборота, и я, мысленно перекрестившись, толчком ноги воткнул первую передачу и тронул машину с места. Качнулись длинноходные амортизаторы, и я покатил по набережной, старательно объезжая трупы и мусор, которого здесь тоже хватало.

      К счастью, выезд из порта нашелся сразу, совсем неподалеку. Я опасался, что придется ехать направо, по всей длинной и загроможденной набережной до дальнего ее конца, но на ближайшем углу, возле бара под навесом с перевернутыми стульями и огромными пятнами запекшейся крови на полу, обнаружился выезд из порта, прикрытый опущенным шлагбаумом. Похоже, что раньше всем подряд в этот порт ходу на машине не было – только тем, «кому положено», и даже пешеходная калитка была предусмотрительно прикрыта турникетом, чтобы не дать заезжать мотоциклистам.

      Добротный такой желтый шлагбаум между двумя колонками, в одной переговорное устройство и прорезь, для того чтобы совать в нее пропуск. Пропуска у меня нет, да и колонка не работает. Сломать