Как черствеет душа. Лилия Васильевна Кобец

бязательно о том человеке, которого отправляют в последний путь именно сегодня. Каждый человек утопает в своем личном и самом большом горе.

      В возрасте шести лет маленькая Катя приехала с родителями, как бывало обычно, в деревню к своим бабушке и дедушке. Войдя в озелененный двор, она очень удивилась, когда увидела множество незнакомых людей, которые только то и делали, что бродили с одного конца участка в другой. Попеременно всхлипывали и предлагали друг другу пока еще чистые носовые платки. Катюша смотрела на это Броуновское движение своими большими голубыми глазищами и хлопала длинными черными ресницами, взгляд был исполнен любопытства и детской задоринки. Она любила новые знакомства, особенно со взрослыми, ведь они обязательно мило ей улыбались, дарили какие-то яркие интересные игрушки и давали сладости.

      На улице стоял жаркий июльский день. В воздухе витал запах пыли, а легкий ветерок доносил прохладные нотки приближающегося дождя. Солнце пробивалось слепящими лучиками сквозь огромные кроны деревьев, оставляя причудливые тени на земле двора.

      Катенька немного осмотрелась, и подумав, что без маминой помощи новые знакомства завести не получится, так как все были уж слишком чем-то расстроены, она отправилась на поиски. Ее маленькая хрупкая фигура легко порхала между высокими тяжелыми взрослыми людьми. Длинные густые золотистые волосы весело развевались по сторонам, когда она делала маленькие, но резвые прыжки с одной ножки на другую. Маленькое черное платьице было чем-то новым в ее гардеробе, поэтому она все время посматривала на него, ей было не привычно смотреть на свои тоненькие белые ножки, которые казались еще белее из-за ее черных одеяний. Округлое пухленькое личико с маленьким курносым носиком и выразительными естественными розовыми губками светилось озорной улыбкой и неустанным интересом ко всему происходящему вокруг нее каждую секунду.

      Не увидев маму во дворе, она решительно направилась в дом. В коридоре встретила отца, который спокойно беседовал о чем-то с дядей Лёней. Она не стала их отвлекать, ведь вмешиваться в разговоры взрослых нехорошо, так ей всегда твердила мама. Катюша робко шагнула в следующий коридорчик, маленький и темный. В нем никогда никто не задерживался, разве что бабушка, когда делала в нем уборку. Там было четыре двери, по одной в каждой стене. Одна вела в коридор к выходу, из которого вошла Катя, вторая – в большой и светлый зал, третья – в спальню, а последняя открывалась в маленькую уютную кухоньку.

      Катенька слышала голоса пришедших ото всюду, но из спальни доносились какие приглушенные голоса, как будто люди разговаривали каким-то полушепотом. И она шагнула в спальню уже не для поиска мамы, а для того, чтобы разузнать чего же там происходит такое без нее.

      В спальне царил полумрак. Окна занавешены плотными покрывалами, которые не давали пробиться почти ни одному солнечному лучу. На больших зеркалах старинных шкафов нависали простыни. Кате стало жутковато. Большая часть людей скопилась возле стола, из-за этого Катюша не могла увидеть, что находится на нем находиться. Пришлось проскользнуть между ними.

      Весь стол был заставлен гранеными стаканами, заполненными пшеницей, с которой торчали церковные тоненькие коричневые свечи. Рядом лежали носовые платки, в которых заворачивали пару печенек и конфет. Катя никогда такого не видела. Она посмотрела по сторонам в поисках кого-нибудь знакомого, чтоб получить ответы на все свои накопившиеся вопросы. И тут ее взгляд зацепился за цветную полосатую дорожку(коврик), которая застилала деревянную скамью, а на ней лежал ее дедушка, положив руки на груди. Катя тихонько подкралась к нему, думая, что дед решил с ней поиграть и притворяется спящим. Как же она ошибалась!

      Катюша пошевелила его за плечо и быстро присела, так, чтоб он не успел заметить кто его тревожит. Присев, хихикнула. Дед лежал неподвижно. Она тихонечко приподнялась и подула ему прямо в лицо, снова присела, обронив смешок. По ее мнению, дедушка не сдавался, и продолжал притворяться. Азарта у нее поубавилось. Она встала и, так серьезно, говорит:

      – Дедушка, это я. Мы уже приехали! – и улыбается ему.

      Не получив должной реакции, она взяла его за левую руку, и потянула ее к себе.

      – Деда, вставай! Смотри сколько гостей понаехало! А ты лежишь!

      Подбежала мама несчастной девочки. Сама измотана происходящим. Ее некогда глубокие карие глаза, стали немного бесцветнее и мутнее. Волосы спрятаны под черным платком. Надя была маленького роста, с хрупкой фигурой и стройными ногами. Ее черное платье едва прикрывало колени, она держала одну свою руку другой, чтоб меньше было заметно дрожь, которая охватила ее с момента приезда.

      – Катюш, деда нельзя трогать. – она аккуратно вынула руку своего отца с руки дочери и положила на место.

      – Мама, почему дед не встает? Я хочу, чтоб он, как всегда покатал меня на переднем багажнике велосипеда.

      Надежда присела возле дочки, обняла ее, еле сдерживая свои наболевшие слезы. Сглотнув очередной, предательски подступивший, ком в горле, она заговорила с Катей.

      – Катюш, дедушка больше не будет с нами играть. Мы приехали с ним попрощаться. Дома я тебе говорила об этом, помнишь?

      – Помню. –