Психея. Ellen Fallen

несколько раз шаркает по джинсовой ткани и пожимает плечами.

      – Это домашняя одежда, не вижу никаких проблем. А ты если такая правильная возьми и помой посуду. – Он наливает подсолнечное масло прямо на горячую сковороду, перед этим стряхивает мокрыми руками, разбрызгивая на нее капли воды, я хватаю его за талию и тяну на себя.

      Жуткая реакция накаленной сковороды, масла и воды совершают что-то типа пулеметной очереди, разбрызгивая и расстреливая жир по всей кухне, в том числе и на нас. Джаред делает странный пируэт и валит меня на пол, придавливая своим огромным телом к холодной плитке. Его лицо утыкается в мою шею, пока я шокировано моргаю, уставившись невидящим взглядом в потолок.

      Парень немного двигается, его рука медленно ползет под мое бедро и сжимает ягодицу. Он меняет положение, и теперь я чувствую его дыхание на своей щеке. Мне становится тяжело дышать, тепло поднимается от кончиков пальцев на ногах и распространяется по всему телу, сосредотачиваясь в районе живота. Я сглатываю и начинаю странно дышать, слишком часто и порывисто. Можно все спихнуть на тяжесть тела и не обращать внимания на выпуклость, упирающуюся прямо там, где необходимо. Но волнение, которое он вызывает во мне, ни с чем не спутаешь.

      – Я говорил, что мне нравится твоя манера психовать? – Боже, этот голос и легкая хрипотца ни к чему хорошему не приведет.

      Очень тяжело думать, когда он приподнимается на локтях и практически целует меня. Это долбанное притяжение убьет нас. Я чувствую его запах, такой чистый и родной, а еще подгорелый… Хмурюсь от синонима, которым я только что мысленно его наградила, и наконец до меня доходит!

      – Слезь с меня, здоровяк! – Активно двигаюсь под ним, рывком отталкиваю от себя и ползу к плите, пока этот идиот думает, что мы продолжаем сексуальные игры.

      – Иди ко мне, солнышко, хватит уже убегать. – Он хватает меня за одну ногу, когда я практически ухватилась за переключатель, и зажимает, навалившись на мою спину. Из меня выбивает весь дух от его тяжести.

      – Дурак, у тебя масло горит. Сейчас включится противопожарная сигнализация и нас зальет! – хрипло выговариваю я.

      Он думает, что я шучу, но принюхавшись, соскакивает с меня, наступив мне больно на лодыжку.

      – Твою мать! – рычит он.

      – Черт! – кричу я совсем по другой причине и виновник именно он.

      Джаред выключает плиту и помогает мне подняться. Я наклоняюсь и сжимаю истоптанную мамонтом ногу, кривлюсь от тупой боли и, хромая, опираясь на его любезно протянутую руку, усаживаюсь на стул.

      – Вот видишь, неприятности тебя преследуют, – выдает он, и я начинаю смеяться. – И чего мы ржем?

      – Серьезно? Ты издеваешься, наверно! За этот период только ты был тем, кто устроил этот хаос. Моим проклятьем! Сам развернись и посмотри! – Я не жду от него высокоинтеллектуальных выводов, разговоров и понятий, но увидеть же должен, что сотворил с моей жизнью, и на это ушло не так много времени.

      Скептическим взглядом он обводит помещение,