Банковый билет в 1000000 фунтов стерлингов. Марк Твен

тихо, и почувствовал уверенность в том, что ошибка еще не обнаружена. Я позвонил. Появился тот же слуга. Я спросил, нельзя ли видеть джентльменов.

      – Они уехали.

      И это было сказано высокомерным, холодным тоном, свойственным лакейской породе.

      – Уехали? Куда уехали?

      – Путешествовать.

      – Но куда же все-таки?

      – На континент, я думаю.

      – На континент?

      – Да, сэр.

      – Но куда же, в каком направлении?

      – Не могу сказать, сэр.

      – Когда же они вернутся?

      – Они сказали, через месяц.

      – Через месяц! О, это ужасно! Скажите мне хоть приблизительно, куда им можно написать. Это в высшей степени важно!

      – К сожалению, не могу. Я не имею сведений, куда они уехали, сэр.

      – Тогда я должен видеть кого-нибудь из членов семьи.

      – Семья тоже в отъезде, уже несколько месяцев за границей – в Египте или в Индии.

      – Дорогой мой, произошла невероятная ошибка, они вернутся еще до вечера. Вы скажите им, что я был здесь и что буду ходить, пока это дело не уладится, так что им нечего опасаться.

      – Скажу, если они вернутся, но я их не жду. Они сказали, что вы явитесь через час и будете наводить справки, и просили передать вам, что все в порядке, они вернутся вовремя и будут ждать вас.

      Мне пришлось бросить расспросы и уйти. Какая загадочная история! Я просто сходил с ума. Они будут здесь «вовремя». Что это может значить? Ах, может быть, письмо объяснит что-нибудь! Я забыл про письмо. Я достал его и прочел. Вот что в нем было сказано:

      «Вы умный и честный человек, что видно по вашему лицу. Мы предполагаем, что вы бедны и недавно в Лондоне. К письму приложена некоторая сумма. Мы даем ее вам взаймы на тридцать дней, без процентов. Явитесь в этот дом по истечении этого времени. Я держал за вас пари. Если я выиграю, вы получите любое место, какое имеется в моем распоряжении, то есть любую работу, с какой вы знакомы и какую сможете выполнять».

      Ни подписи, ни адреса, ни числа.

      Ну и попал же я в переплет! Вы теперь знаете, с чего все это началось, а я тогда не знал. Для меня это была глубокая, неразрешимая загадка. Я не имел ни малейшего представления о том, что все это значит, хотят ли мне добра или зла. Я пошел в парк и сел на скамейку – подумать и решить, что мне делать.

      Через час мои размышления вылились в такую форму:

      «Может быть, эти люди хотят мне добра; может быть, они хотят мне зла; нет возможности узнать – чего именно. Оставим это. Они задумали какую-то игру, или опыт, или план, – нет возможности определить, что именно. Оставим это. За меня держат пари, – нет возможности решить, какое именно. Оставим это. Таким образом, неизвестные величины скинуты со счета, а все остальное вполне осязаемо, весомо и без труда может быть рассортировано и снабжено ярлыками. Если я попрошу Английский банк положить этот билет на счет владельца, они это сделают, потому что владелец им известен, хотя я его не знаю; но они спросят у меня,