Земля – лишь ферма. Артем Мироненко

была? Вряд ли ты позвал меня в этот гадючник, чтобы почитать нотации.

      – Ты прав, брат! – выдохнув, волнительно изрек он.

      Кирилл вынул из набитой всяким хламом барсетки маленькую коробочку и, расположив посреди стола, приоткрыл.

      – Ну, как тебе? Нравится?

      – Ты в своем уме? Представляю, как это со стороны выглядит. Еще бы на колено встал и предложение сделал.

      – Ха-ха-ха! Такой громила, а переживаешь за то, что другие подумают. Может, еще встать и перед всеми оправдаться?

      – Ага, тебе смешно, а мою физиономию каждая собака знает. Не хочу, чтобы завтра в газетах черт-те что напечатали.

      – Не неси ерунды! Короче. Ну так как, пойдет колечко?

      Мои опасения оправдались. Три унылые барышни, облокотившиеся на барную стойку и не спеша потягивающие слабоалкогольные напитки, приметив не совсем пристойное поведение, вдруг оживились. С задором шушукаясь и ехидно посмеиваясь, они не сводили с нас глаз, надеясь на продолжение. И, похоже, даже не прочь были поаплодировать этому увлекательному зрелищу, только бы оно не прекращалось.

      – Симпатичное. Я уверен, что Дарья просто обомлеет. А теперь будь добр, спрячь его обратно, – прорычал я.

      – Ха-ха-ха! Ладно-ладно, не нервничай.

      – Ну и когда ты собираешься осчастливить мою сестренку этой безделушкой?

      – «Безделушкой»? Между прочим, я на него три своих зарплаты истратил.

      – Да шучу я. Колечко что надо. Так когда?

      – Завтра вечером. Я уже и столик в ресторане заказал.

      – Молодчага! Рад за вас! – Привстав, я хлопнул его по плечу и пожал руку. – Дашка достаточно за свою жизнь настрадалась. Хватит! Пусть, наконец, ощутит, что такое настоящая семья.

      – Думаешь, я смогу ее осчастливить?

      – Моя сестренка в людях не ошибается. Если она верит, что сможешь, значит, и я в это верю.

      – Спасибо, братишка. Не ожидал.

      Я не лукавил. Несмотря на высокий рост, мощную фактуру и хладнокровное мясистое лицо, Кирилл являлся человеком добрейшей души. Дашка познакомилась с ним, когда я еще служил в десантуре. Ох как нелегко ей тогда приходилось. Думаю, не легче моего. Одна в столице. Работала по четырнадцать часов швеей буквально за копейки у каких-то зажиревших частников. В письмах писала, как замечательно у нее все складывается, а сама еле концы с концами сводила. До сих пор как подумаю об этом, так мурашки по коже.

      Ну да ладно, чему быть, того не миновать. В общем, помог ей Кирилл. Устроил на нормальную работу. Вытянул из захудалой общаги и определил в однокомнатную квартиру на окраине. Квартирка принадлежала одному его знакомому, поэтому Дашка платила сущие гроши. Кстати, после демобилизации преподнесенная мне на блюдечке с золотой каемочкой работка в ресторане тоже его рук дело. И что самое удивительное, он никогда этим не попрекал и ничего не требовал взамен.

      В свои двадцать девять лет, благодаря незаурядному мышлению, стойкому характеру и кропотливому труду, Кирилл добился весьма неплохих успехов в карьере. Без малейшей лести сказано: в Москве его каждая собака знала. Нет, он и близко не