.

Вороны так кричат, о чем они говорят?

      Но никогда прежде не бывало подобного разговора. Он затянулся до самой ночи и продолжился с первым светом, перенесся с острова на реку, с одного конца вороньих владений на другой, долетел в новые наделы, которые Вороны занимали около растущего поселения Людей. Одни говорили, что надо прогнать Дарра подальше и на все четыре стороны, что он для всех опасен, – только они затруднялись сказать, в чем же опасность, – а другие вступились за Дарра и его идею, насколько они смогли ее уразуметь. Это же на пользу Воронам! Не придется долго ждать следующей битвы, нас не будут больше гонять, как отгоняли от тела ребенка, который утонул в озере, и волны вынесли его на берег – помните? Не будут больше проклинать и ненавидеть Люди возле коптилен и мусорных куч, потому что теперь они знают, что, когда умрут, стая Ворон отведет их куда нужно, да еще и будет криками оплакивать по пути. Нету такого места? Не может быть такого места? Да какая разница?! Конечно нет такого места, но ведь туда же отнесли этого седого – это Люди так думают, – а если Вороны могут как-то его отнести, а потом вернуться и вновь клевать его труп на скальном уступе, пока не останется ничего вкусного, и это не напугает Людей, так почему бы Воронам это не делать? Есть их и значит их нести!

      В конце концов, к общему решению так и не пришли, да оно и не понадобилось. Вороны делают то, что им приносит пользу. Видимо, некоторые все-таки поняли, что́ Дарр Дубраули пытался им сказать и объяснить о Людях; одни решили, что это забавно, даже смехотворно, и так они считают по сей день; другие же – и среди них, подумать только, Младшая Сестра Дарра! – молчали, почти жалея Людей, чья смерть никак не заканчивалась. Целый новый мир страданий!

      Дарр Дубраули не сказал им – он и себе-то этого толком не мог сказать, – что сам вошел в это невозможное место или состояние и вернулся. Был в Счастливой долине. Он, Ворона, был в двух местах одновременно, но всегда оставался собой. Этого никак не объяснить внутри Ка. Жители Ка долго еще верили, будто хитро обманывают живых Людей, и Дарр решил не говорить им, что, скорее всего (как это бывает в вороньих сказках о Слишком Хитрой Вороне), перехитрили они самих себя.

      Странно, что создания, у которых нет своих мертвых, птицы, которые чураются смерти и едва осознают, что и сами однажды умрут, были избраны для такого задания и так долго его исполняли. Теперь уже в подобных услугах нет нужды – ни в тех краях, ни в наших. Интересно, рады ли они тому, что больше не нужно этого делать, да и помнят ли вообще – все Вороны, кроме одной, – как долго они этим занимались.

      – Что это они затеяли?

      С ухода Певца миновал сезон. Три Вороны сидели на сухой ветке дерева на приличном расстоянии от деревни, но все равно прекрасно видели, что́ делают Люди, только не могли понять почему. Одну из них звали Лисята, другую Кукушкино Яйцо, а третью Два Супруга.

      – Они эти деревья повалили прошлым летом, теперь на кусочки режут.

      – Точно?

      – Да, а потом засовывают в ямы.

      – И камнями обкладывают.

      Долгое