Югославская трагедия. Леонид Млечин

хорватским властям умеренность в обращении с евреями.

      Хорваты приравняли себя к арийцам, а цыган и сербов – к евреям. Евреи носили повязки со звездой Давида и буквой Z (жид) и подлежали депортации в концлагеря.

      Марконе также получил список арестованных евреев с просьбой «сделать тактичный запрос». Через несколько месяцев аббат-бенедиктинец беззаботно ответил Ватикану: «Можно с уверенность предположить, что большая часть указанных в списке принимала участие в волнениях сербских четников и коммунистов».

      Только через год, летом 1942 года, аббат Марконе начал понимать, что происходит в Хорватии:

      «Начальник полиции Ойген Кватерник, которому я пожаловался на жестокость в обращении с евреями всех возрастов, сообщил мне: германское правительство распорядилось, чтобы все евреи в течение полугода были депортированы в лагеря, где, как сообщил мне Кватерник, за последнее время убиты два миллиона евреев.

      Кажется, подобная судьба ожидает и хорватских евреев. Я постоянно пытаюсь предпринять что-то для их спасения. Начальник полиции по моей просьбе насколько возможно оттягивает выполнение этого приказа. Он был бы рад, если бы Священный престол высказался бы за отмену этого приказа».

      Но Ватикан предпочитал молчание.

      Загребский католический архиепископ Алоизий Степинац придерживался другой точки зрения. Что касается обвинений в жестокости, то сербские четники не менее жестоки. Он вообще не видел ничего дурного в политике самостоятельной Хорватии. Напротив, «нынешнее хорватское правительство строго запретило все порнографические издания, редактировавшиеся в основном евреями и сербами».

      В 1940 году архиепископ Степинац писал папскому нунцию в Белграде, который жаловался на ярый национализм хорватских католических священников:

      «Политическая сдержанность христиан при современном положении невозможна. Сербы заняты отдалением хорватов от Рима и проводят кампанию обращения католиков в православие. Жертвой это кампании стали как минимум двести тысяч хорватов. Поэтому католическое духовенство не может оставаться нейтральным, не рискуя утратить доверие народа».

      Зато как много хорошего сделано при правительстве Павелича, рассказывал Степинац:

      – втрое уменьшилось число абортов, которые «инспирировались прежде всего еврейскими и православными врачами»;

      – перестала существовать «настоящая чума» порнографии и масонства;

      – запрещены ругательства, закон божий преподается даже военным, ведется строительство духовных семинарий, церквей, повышена зарплата католическим священнослужителям…

      – В остальном надо исходить из того, – добавил Степинац – что сербы не прекратят ненавидеть католическую церковь, независимо от того, какую позицию по отношению к ним она занимает. Если реакция хорватов порой бывала жестокой, то мы сожалеем и осуждаем это. Но, вне всякого сомнения, эта реакция была спровоцирована сербами, которые за двадцать лет совместной жизни в Югославии нарушили