Cozy. Искусство всегда и везде чувствовать себя уютно. Изабель Гиллис

внутренний уют, подобрав листок во время прогулки – потому что в детстве мы с родителями часто гуляли по берегу реки Шепог, и они учили меня различать листья по форме; а кто-то находит утешение и покой, сжав в руке круглый камень – потому что вырос на побережье океана. Все мы разные, но я уверена: каждому из нас порой бывает необходимо за что-то ухватиться.

      Часть I. Ты

      Уют внутри тебя

      Поиск своего истинного «я» лежит в основе обретения внутреннего уюта. Что побуждает вас двигаться вперед? Что приносит истинное удовлетворение? Какой путь вы прошли? Чему смогли научиться? Что любите? Забавно, но некоторые со временем находят уют в вещах, которые прежде их расстраивали. Однажды я встретила на вечеринке знакомую и спросила, что ассоциируется у нее с уютом. Наматывая на вилку спагетти, она призналась, что в детстве ей было очень одиноко, и она часто оставалась дома одна, читая книги у батареи, на которой была решетка. Она показала, как пробегала своими маленькими пальчиками по сверкающей медной поверхности. Со временем у нее выработалась привычка прижиматься к теплому металлу – наверное, это успокаивало, – но и теперь, будучи счастливой женой и матерью двоих детей, с кучей друзей, она не упускала возможности прикоснуться к решетке радиатора.

      Свет, лившийся в ваше окно в детстве – теплый, холодный, яркий, едва заметный или ослепляющий, – определяет многие моменты последующих этапов вашей жизни. Но для того, чтобы это произошло, нужно сначала заметить этот свет. Уют кроется в мелочах.

      Для начала давайте выясним, какие вам нравятся цвета. Может быть, вы предпочитаете определенный оттенок зеленого? Например, зеленые переплеты книг? Или же зеленый плед нравится вам больше красного? Вы пишете зеленой ручкой? Или хотели бы выкрасить стены комнаты в зеленый цвет? Самопознание – процесс длиною в целую жизнь, и он нелегкий, иногда даже пугающий. Но зато какой увлекательный и наполняющий!

Познай себя

      Мэгги Фланниган была лучшим учителем актерского мастерства – а может быть, просто лучшим учителем, – который у меня когда-либо был. Не проходит и дня, чтобы я о ней не думала. Она была жесткой и требовательной, как сержант-инструктор по строевой подготовке, и при этом миниатюрной. На ней всегда были коричневые кожаные штаны – в моем представлении, такие должны были носить рок-звезды. В своей студии на втором этаже, в доме на Третьей авеню, она слушала сцены, что мы отыгрывали, в этом процессе было задействовано все ее тело. Забавно: вроде бы сцены нужно смотреть, а она слушала. Если у тебя хорошо получалось, она приподнимала голову, но почти всегда голова ее была опущена, а глаза закрыты. У нее был чуткий слух, улавливавший малейшую фальшь, и стоило тебе хоть раз дать петуха, как она мигом все останавливала, как заправский дрессировщик останавливает собаку. Каждый момент жизни должен быть прожит искренне – таким было ее кредо. В своей критике она была прямой и категоричной, но и в те редкие минуты, когда тебе удавалось