Собачье сердце. Ольга Черниенко

вцепившись в ворот дворницкого кафтана, угрожающе рычала над поверженным противником.

      – Всё, ты арестован! На выход! – торжественно, под дружные аплодисменты посетителей буфета, объявил полицейский.

      – Браво! – продолжали восхищаться работой полицейских невольные зрители. – Спасибо! Поймали душегуба! В кутузку его!

      – Господа! Должен принести извинения за доставленные неудобства, но преступник сей не настоящий – ряженый, специально для испытаний полицейских собак. Ваших аплодисментов достоин лишь этот пёс. Он прекрасно справился с заданием! – И нарочито грозным голосом, но улыбаясь в усы, полицейский скомандовал: – Взять преступника под стражу!

      Уже на улице, усаживая «арестованного» под охраной на извозчика, похвалил:

      – Спасибо, Степан! Хорошо послужил! Держи червонец!

      – Рад стараться, ваше благородие! А пёс-то умный! Я полтора часа кружил, следы запутывал! Думал, не найдет ни в жисть… И квас не успел допить, как он уж тут как тут!

      – Треф шел по следу два километра – мимо Черной речки, «Виллы Родэ», по набережной – и вывел-таки к Приморскому вокзалу!

      – А что ж меня сейчас под конвоем-то?

      – Чтобы понял пёс: не зря работал – выследил, задержал преступника! Все по-настоящему, иначе вдруг разочаруется. Ловил, поймал, а преступника отпустили… работать не будет!

      Так в трактире на Приморском вокзале началась удивительная карьера легендарной полицейской ищейки – добермана-пинчера по кличке Треф, благодаря которому было раскрыто почти полторы тысячи преступлений, предотвращено более двухсот терактов, сохранено множество человеческих жизней…

      Вечером околоточный надзиратель Владимир Дмитриев кормил собаку в вольере питомника.

      – Молодец, Треф! Отлично справился! Лучше всех! Преступника поймал и меня от смерти спас. Спасибо тебе, пёс! Мы получили первый приз, диплом и звание сыскной собаки! – объяснял он Трефу. – Скоро едем в Москву. По приглашению самого градоначальника Джунковского! Сто пятьдесят рублей он за тебя отвалил – огромные деньги! Так что служить будем в Московском охранном отделении сыскной полиции. Верой и правдой на благо России! Устал, поди! – Нежно погладил он голову пса.

      Треф расслабленно прижался к ногам хозяина, коим считал своего дрессировщика. Зубастая широкая улыбка озаряла его морду. Как же он любил «играть» с Дмитриевым – отыскивать спрятанные вещи, идти по следу, приносить апорт, брать барьеры! Треф был совсем молод – одиннадцать месяцев, почти щенок, и самой наградой за выполненное задание для него было не угощение, не похвала, а нежная ласка вот здесь, в вольере, когда уже никто не видит и можно расслабиться. Вертелся обрубок хвостика, и вывалившийся мокрый длинный язык лихо висел в сторону, делая его суровую морду умиленной и радостной…

      – Иди на место! Отдыхай!

      Пёс послушно отправился в будку, формой напоминающую бочку. Он не роптал, поскольку привык оставаться один с раннего щенячьего возраста.

      – Я,