Мыс Черных сов. Ирина Лобусова

пошли вперед… И вдруг оба застыли, подавив крик. Тело Коляна висело, раскачиваясь под потолком. Толстая пеньковая веревка была перекинута через прочную балку, а внизу валялась отброшенная в сторону табуретка. Эта балка и издавала тот пронзительный скрип, который отчетливо был слышен снаружи.

      Первым очнулся от столбняка Федор. Издав нечто вроде рычания, он бросился вперед, попытался снять тело. Староста вынул нож. Кое-как они обрезали веревку.

      Кожа Коляна была ледяной на ощупь, и было понятно, что мертв он уже довольно давно. В его широко раскрытых глазах застыло выражение какого-то детского удивления. Так смотрят дети на закрытую коробку, в которой может оказаться игрушка. Это выражение глаз никак не вязалось с трагичностью его смерти.

      Обняв тело Коляна, Федор зарыдал. Староста, пытаясь его успокоить, наклонился и невольно поморщился: от трупа очень сильно несло «Тройным одеколоном».

      – Но почему? – рыдал Федор. – Зачем ты так, Колян? Почему?

      – А ну-ка положи его, – вдруг резко произнес староста, и Федор, подчиняясь властному тону, опустил тело друга на выщербленный пол, покрытый мусором.

      Старик отогнул воротник рубашки Коляна. Голова его была неестественно согнута в сторону – веревка сломала шейные позвонки. А на шее, в том месте, где она была, виднелся багровый кровоподтек, в котором запеклись капельки крови.

      Староста посмотрел, что находится в карманах покойного. Никакой предсмертной записки не было и вообще там не нашлось ничего особенного – мелочь, остатки махорки, моток какой-то бечевки… Да еще стеклянный пузырек с таблетками белого цвета, где оставалось три штуки.

      – У него желудок больной был, доктор в городе прописал, – пояснил Федор, не сводя глаз с лица своего мертвого друга, на котором застыло удивительно спокойное выражение.

      Глава 6

      9 февраля 1938 года, Oдесса

      Зина пришла в себя от головной боли и от удушающего отвратного запаха, просто разрывающего ее ноздри. «Тройной одеколон». Отвратительный одеколон с мерзким, тошнотворным запахом. Зина всегда любила изысканные, тонкие ароматы, и это издевательство над человеческим обонянием просто не понимала. Кто мог создать такую гадость? И главное, почему эта гадость преследует ее, да еще с такой силой, словно в ноздри ей вставили тампоны, смоченные в этом одеколоне?..

      Зина поморщилась, попыталась сесть. К ее огромному удивлению, это ей удалось без труда. Она открыла глаза, пытаясь осознать, что происходит с ней – сон или все-таки пугающая реальность.

      Она увидела, что находится в небольшой комнате с низким потолком, стены и потолок которой выбелены известкой. В комнате было одно окно. Сидела она на металлической кровати, прямо на матрасе, на котором не было постельного белья. Но матрас, заметила она мимоходом, казался чистым.

      Посередине комнаты стоял небольшой стол без скатерти, перед ним – два простых деревянных стула. На столе стояла потушенная керосиновая лампа с закопченным стеклом.

      Это