Бичо-Джан. Лидия Чарская

его учили отец и бабушка Илита, но… но до уха маленького князька ясно долетела фраза, сказанная знакомым ему голосом, принадлежащим Вано: «Воображаю, как замечется этот надменный и ненавистный князь Павле, когда у него из-под носа утащат его соколенка! Что ты скажешь на это, молодец?»

      Эти слова так поразили Кико, что он уже не мог двинуться и весь обратился в слух.

      – А то скажу, – отвечал грубый голос Давидки, – что не так-то легко делается, как говорится, отец.

      – Ну-ну, – хрипло рассмеялся Вано. – Что недоступно в Алазанской долине, то просто и легко среди стремнин дагестанских гор. Зато подумай только: если нам удастся наше дельце, то ты и твои братья станут прямыми наследниками всех богатств Павле Тавадзе, владельцами его роскошных виноградников, его огромных пашен и табунов. Ведь мы единственные родственники этого богача, и после того как исчезнет этот глупый утенок Кико…

      – Тише, отец! Сюда, кажется, идут… – оборвал отца Давидка, и в тот же миг он показался у входа в беседку так неожиданно, что Кико едва успел спрятаться за стволом столетней чинары.

      Мальчик встревожился. Что это? Или все только что слышанное почудилось ему? Он плохо понял, о чем говорили в виноградной беседке. Но взволнованное сердечко Кико подсказывало ему нечто недоброе: Вано и Давидка, хлебосольно принятые его отцом, щедро одаренные и обласканные им, очевидно, замышляли против своего благодетеля что-то дурное. Невольный страх прокрался в душу Кико. Была минута, когда мальчика неудержимо потянуло броситься к отцу и рассказать ему обо всем только что слышанном, но он решил, что неудобно сейчас волновать отца, который, разумеется, узнав о происшедшем, бросит все свои дела и отложит поездку. А поездка, насколько знал Кико, была необходима.

      «Нет, уж лучше никому не говорить о случайно подслушанном разговоре и только быть осторожным в горах и никуда не отлучаться из замка. А трусить смешно и глупо; ведь я, Кико, джигит, и никакая опасность мне не страшна», – решил мальчик и, выхватив из-за пояса свой детский кинжальчик, красноречиво погрозил им в сторону виноградной беседки. Затем ловко и бесшумно, как кошка, стал красться к дому, прячась за кустарниками и за стволами деревьев.

      ГЛАВА ВТОРАЯ

      Горный замок. Странный гость

      Горный замок князя Павле Тавадзе приютился в одном из ущелий дагестанских гор. Плотно обступили его со всех сторон горные склоны, заросшие лесом. Мохнатые чинары, дикий орешник покрывают склоны гор. Дальше, в глубь Дагестанского края, природа постепенно меняется – одни только голые скалы, кое-где усеянные кустами архани (род ползучей колючей растительности). Но если там, в горах, кавказская природа бедна растительностью, здесь, у входа в долину, откуда вся Алазань видна, как на ладони, вокруг замка Тавадзе все пышно зеленеет. Красивые горные леса со всех сторон обступили замок; сочные пастбища, поросшие травою, приютились по склонам гор; прелестные цветы диких роз, азалий и ярко-красные, алые хлопья гранатника – все это пестрело нарядным ковром.

      Замок