Укус хаски (сборник). Анатолий Матвиенко

не имею оснований… До поры. А вам, товарищи офицеры, я бы вот что рекомендовал. Вижу, танк у него с антенной. Рация хорошо работает? А у комбрига вашего, я утром слышал, танк сломался. Чутьё мне подсказывает, командир бригады на хорошем танке важнее, чем хрен с бугра, да ещё непонятного происхождения.

      Особист сорвал еловую веточку и удалился, непринуждённо хлопая ей по голенищу сапога.

      – Насрал в душу и свалил, – огрызнулся Вовченко. – Что скажешь, замполит?

      – То и скажу. Подставил он нас. Придётся, лейтенант, передать твою машинку комбригу. Иначе… сам понимаешь.

      – Понимаю, товарищ гвардии капитан. Несправедливо это!

      – Ладно, пошли к Горелову. У него голова на плечах, что-нибудь придумает.

      Вовченко кивнул в знак одобрения и отвернулся. Быть соучастником подлости – отбирать у офицера танк перед первым боем – ему не доставляло радости.

      КП бригады располагался у опушки в сотне метров от расположения батальона и представлял собой несколько блиндажей, укрытых землёй и дёрном, в сторону юга глядели бойницы двух дзотов. Комбриг Горелов сидел на пеньке и курил, ссутулившись. В суете последних приготовлений он едва выкроил пару минут отдыха, нарушенных пришествием офицеров первого батальона.

      – Зашибись, твою ж налево… – только и вымолвил полковник после доклада Титкова. – Сейчас побежит строчить донос на верх, что мы контру пригрели и покрываем… Готовься, замполит, к новому пополнению, будет в батальоне ещё один подозрительный, тот вообще из Кабардино-Балкарии.

      – Опять к нам? Мало мне этого…

      – Что значит «этого»? Отставить, товарищ гвардии капитан. Видишь – парень в бой рвётся, чернее тучи стоит, что его танка лишают. По службе нарушения есть? Ну и не жалуйся. В 1-ю гвардейскую говнюка не пошлют.

      Как бы успокоительно ни звучала речь комбрига, Андрей уяснил главное – с «Марусей» можно прощаться.

      – Товарищ гвардии полковник! – взмолился он. – Разрешите обратиться к командиру корпуса! Может, в корпусном резерве исправная машина найдётся. Все говорят – немец вот-вот вдарит!

      Горелов усмехнулся, капитан покачал головой с недвусмысленным выражением на лице: «какой же ты зелёный и наивный».

      – Кривошеин пошлёт нас подальше, – снизошёл до разъяснений командир бригады. – Титков, ты помнишь его первое явление народу, в феврале? Требовательность показывал. Минус двадцать пять на улице, а он: всему личному составу выйти на физподготовку, сапоги, штаны, гимнастёрка, бегом – марш. У него принцип: свои проблемы решайте сами. А ремонт одного танка – это вопрос батальона, даже не бригады. – Горелов встал, показывая, что разговор, как и его перекур, закончен. – Не кисни, гвардии лейтенант. На твой век войны хватит – полной ложкой не вычерпаешь. Дам своего мехвода в помощь. Новые моторы зампотех к вечеру ждёт. Перекинете – и покатаешься на моей «двадцатке», она ни разу не подвела.

      Удручённый, Закревский вернулся в батальон и первым делом снял экипаж с обслуживания танка.