Леди Феникс. Татьяна Полякова

я не сбежала и отрабатываю потраченные на меня деньги.

      – Привет, – сказал он, проходя к столу и устраиваясь в кресле, и добавил: – Прекрасно выглядишь.

      Я согласно кивнула, не желая его расстраивать, хотя и в самом деле выглядела неплохо, однако женщины редко бывают абсолютно довольны своей внешностью, и я не исключение. Дед подумал и поцеловал меня в лоб по-отечески и после этого устроился в кресле основательно, а я заподозрила, что он не просто так пришел. Однако причину своего появления Дед открывать не спешил, и я тоже торопиться не стала.

      – Что нового? – спросил он довольно равнодушно. Надо полагать, вопрос был риторический. Дед обожает риторические вопросы, я, кстати, ничего против не имею, раз отвечать на них необязательно, но что-то все-таки сказать было надо, и я сообщила:

      – В городе появилась банда подростков на роликах, тырят у прохожих мобильные.

      Деду это сообщение по неведомой причине не понравилось.

      – У тебя украли мобильный? – нахмурился он.

      – У меня – нет. Но я была свидетелем данного безобразия.

      – И что? – продолжил он хмуриться.

      – Ничего, – пожала я плечами.

      – Слава богу, я боялся, ты кинулась восстанавливать справедливость, забыв, что в твоем положении…

      – Когда ты это говоришь, я чувствую себя смертельно больной.

      – Я беспокоюсь за тебя, – вздохнул он и посверлил меня взглядом. – Ты давно виделась с Луганским? – мягко спросил он, но я насторожилась. Хорошо зная Деда, я предположила, что вопрос этот он задал не просто так.

      – Только что, – ответила я. Дед взглянул исподлобья, словно прицениваясь. Иногда он забывался, вот как сейчас, и его взгляд становился до того жестким, что под ним невольно ерзать начинаешь, впрочем, для меня это пройденный этап.

      – Кажется, он тебе доверяет, – заметил Дед.

      – Непонятно почему, – кивнула я.

      – Как раз понятно, – пожал он плечами. – У тебя репутация порядочного человека, далеко не каждый может похвастаться этим.

      Его слова о моей репутации, признаться, удивили. Я-то думала, что меня считают в худшем случае алкоголичкой, а в лучшем – дурновоспитанной особой. Еще более странным показалось то, что Дед заговорил об этом, да еще в таком тоне, будто нимало не сомневался в том, что общественность на сей счет права.

      – Спасибо на добром слове, – не зная, что ответить, сказала я и растянула рот в улыбке. Дед опять нахмурился.

      – Не юродствуй.

      – Не буду.

      – Так что Луганский?

      – В каком смысле?

      Взгляд Деда посуровел еще больше, но тут он, должно быть, вспомнил о моем интересном положении и вздохнул.

      – Он был у меня сегодня. Говорил дельные вещи. Правда, кое-что показалось мне преждевременным и даже неуместным.

      – Ничего не могу сказать по этому поводу, – продолжая улыбаться, заметила я. – Мы выпили в баре чаю, но мне он ничего заслуживающего внимания не сказал.

      Вряд ли Дед мне поверил, несмотря на то что взгляд мой