Джаваховское гнездо. Лидия Чарская

Вальку, выколотил бы пыль из его бешмета, а этот Сандро всегда помехой всему».

      Внезапно обрывается мысль.

      Сандро стоит перед нею.

      – Селтонет! – говорит он. – Селтонет, еще раз спрашиваю тебя, где ты была сегодня утром, где? Ты должна мне это сказать, понимаешь, должна!

      Селтонет вырывается.

      Но черные глаза точно впиваются ей прямо в душу. А сильная рука Сандро сжимает ее пальцы.

      Селим не может прийти к ней на помощь. Селим много слабее Сандро, который силен, как молодой барс.

      И зачем только «друг» поручил ему приглядывать за ними! Или они дети, что ли? Слава Аллаху, выросла она, Селтонет!

      Бессильная злость закипает в груди девочки. Ненавистен ей Сандро и все они, особенно насмешник Валька и та синеглазая кукла, из-за которой ей влетело от «друга» и других в первый же день приезда!

      И чтобы удивить их всех, испугать и озадачить, Селтонет швыряет в самое лицо Сандро злые, но правдивые слова:

      – Была у зеленой сакли. Слушала под дверьми, как «она» там царапалась и выла. Слушала, да! Час битый ждала. И еще пойду! И еще увижу! И шайтан вас всех возьми! Нет цепей для рук и ног Селтонет. Нет цепей! Да!

      – Как?! У зеленой сакли?! – восклицает Сандро. Ужасом полно это восклицание.

      Бледнеют молодые лица.

      Даже Валентину изменяет его обычное спокойствие, и он отступает назад.

      Гема судорожно вздрагивает, повалившись на дерн.

      У Маруси Хоменко лицо – сплошной ужас.

      Селим широко раскрыл глаза и рот.

      Только Даня спокойно смотрит на всех.

      – Что это за зеленая сакля? – спрашивает она. – Скажите мне!

      И в тот же миг чувствует, как маленькая ручонка ложится ей на губы. В двух вершках от нее личико Гемы. Она шепчет чуть слышно:

      – Молчи, цветик, молчи. О зеленой сакле «друг» не позволяет говорить.

* * *

      – Пора выходить!

      Даня стоит в сторонке. Ее черное платье, с нашитыми на нем креповыми полосами, так мало подходит к сегодняшней праздничной обстановке.

      Гема и Маруся в белых легких вечерних костюмах, смесь воздушного тюля и лент, у Селтонет белый суконный бешмет и широкие канаусовые голубые шальвары; красивые звенящие ожерелья на ее смуглой шее; у тети Люды парадное серое шелковое платье. А она, Даня, олицетворение сиротства в этот день!

      Чуткая Гема лучше всех понимает подругу. Она ластится к ней, как кошечка, и шепчет то и дело:

      – Не печалься, моя роза, улыбнись. За столом ты сядешь между мною и Марусей, и мы не позволим тебе скучать. Правду, Маруся, говорит Гема?

      Молоденькая казачка вскидывает свой задорный носик.

      – А то как же! Неужто позволим! Ха-ха…

      – Что у тебя за манеры, Марусенок? Ну, кто же так дергает носом? – говорит подошедшая Люда.

      – Ах, тетя, милая! Ну, чем же я виновата, если мой нос не сводит глаз с Горийской колокольни? Мой нос – тяжелое бремя для меня! Но ничего не поделаешь – переменить нельзя! Тетя Люда! Это выше моих сил!

      – Глупенькая! Конечно!

      Маруся всегда такая с тех пор, как здесь