Вторая Нина. Лидия Чарская

во всем своем удалом бесстрашии и красоте.

      – Керим! Керим! – не своим голосом, испытывая восторг и страх одновременно, закричала я. – Керим-ага, возможно ли! Вы?

      – Я! – твердо отвечал молодой горец, скрестив на груди руки, бесстрашно дразня своей дерзостью наших разряженных и напыщенных гостей.

      Возникло замешательство. В дамском кружке послышались испуганные восклицания, плач.

      – Держите! Держите его! Это разбойник! Душман! Грабитель! – на разные голоса слышалось в зале.

      Мой отец первым кинулся к Кериму. За ним бежали оба денщика. Мое сердце замерло. Но Керим уже стоял на подоконнике.

      – Старый князь Джаваха! – прокричал он, – ты плохо знаешь адаты восточной страны. Гость – священная особа. Не забывай этого!

      – Молчи, разбойник! Или… – и мой отец, сорвав со стены револьвер, взвел курок…

      – Ради Бога, папа! Ради Бога! – с отчаянным криком бросилась я к нему.

      – Керим мой гость! Я не допущу, чтобы его убивали…

      – Что?!

      Черные, всегда такие добрые глаза моего отца вспыхнули гневным недоумением.

      Вероятно, мое лицо лучше всяких слов объяснило ему мое состояние, он легонько оттолкнул меня и с поднятым револьвером двинулся к окну.

      Керим все еще стоял там, скрестив руки на груди. Его поза выражала лишь беспечную удаль, но глаза метали молнии… Ноздри тонкого носа и губы трепетали, как у дикой лошади. Никакого оружия не было у него в руках… Кинжалы оставались заткнутыми за пояс.

      «Они поймают Керима… Они его изувечат». Я бестолково металась по залу, пытаясь помешать преследователям Керима и крича:

      – Ради Бога, Керим! Ради вашего Аллаха! Спасайтесь! Или…

      Ко мне подлетел адъютант Доуров с перекошенным от злости лицом.

      – Так вот как, княжна! – прошипел он – так вот как! Вы потакаете разбою, вы укрываете душмана! Прекрасно, очаровательно, помогать душегубу! Каину!

      Кровь бросилась мне в лицо. Точно меня ударили хлыстом или нагайкой!

      – Молчать!.. Вы! Как вас там! – кричала я в истерическом иступлении. – Как вы смеете оскорблять меня! Керим не душегуб и не Каин. А вы… вы!.. О, как я вас ненавижу!

      Когда отец властным жестом прекратил безобразную перебранку, на окне уже никого не было. Лишь прошуршали в саду кусты азалии, росшей под окном.

      Слава Богу! Керим был вне опасности. Я облегченно вздохнула…

      Но тут же приказание отца повергло меня в новую тревогу.

      – Пять тысяч рублей награды тому, кто поймает разбойника и доставит сюда живым! – гремел его командирский голос.

      Тотчас оба вестовых казака, старый Михако и юный Аршак, вслед за молодыми хорунжими и князем Андро кинулись в сад.

      Не помня себя, я бросилась за ними.

      – Андро! Андро! – умоляла я, цепляясь за длинные полы его мундира, – вы не погубите его, Андро! Вы не тронете его! Он – мой гость, мой кунак! О, Андро! Не давайте его в обиду, во имя Бога, или вы не друг мне, Андро! Не друг!

      – Опомнитесь,