Низший 2. Дем Михайлов

или сукками в Дренажтауне платных девочек называют – утерев рот, пояснила Йорка – Класс. Я сыта…

      Сыта она. Как же. По сути ничего и не съела. Просто сам вкус и аромат жареного мяса…

      – Проститутки? – уточнил я.

      – Точно.

      – И называют их суккубами или сукками? Я верно понял?

      – В точку. Мы были гоблинами, стали орками. Теперь боевые орки. А они – сукки, суккубы. Это про девочек. Платные парни – инкубы.

      – Инкубы и суккубы – хмыкнул я – Потрясающе. Зато понятно. Идем дальше по истории. Эта Ева – она сукка?

      – Да вроде нет. Просто одета так… ну ты понимаешь… Ей и с руками-ногами повезло исключительно – прямо как родные. Ножки, руки – все в тему.

      – Ясно. Давай дальше.

      – Еще выпьем?

      – Плохо тебе не станет?

      – Да я трезв.

      – Вижу – согласился я.

      Он убил. Возможно в первый раз. В таких случаях алкоголь часто пасует и почти не действует на организм свежеиспеченного мокрушника.

      – Я плачу – добавил зомби.

      – Заказывай – разрешил я – Залпом не пей. Цеди по глоточку пятиграммовому. Тогда точно подействует. Я закажу. А ты рассказывай.

      – Шток глаз от нее не отводит. А она вопросы того козла Ладоса повторяет. Сколько мол зарабатываем, удалось ли что отложить, как с личными вещами. И все это с такими шуточками и милыми улыбками, что даже не задумываешься о том, что незнакомой девушке рассказываешь свои планы, называешь накопленную сумму… Я язык чуть прикусил. А Шток поет заливается, солы тратит, баланс до нуля опустил. Я вовремя язык прикусил и сказал, что денег нет. В голове шумит. Пора по капсулам и спать. А эта тварь и говорит – а давайте погуляем по ночной Окраине. Подышим свежим воздухом… я сказать ничего не успел – а Шток уже кивает. Она разливает остатки, поднимает тост. Знаешь какой тост? Не угадаешь!

      – Какой?

      – За роковое знакомство! И представь – мы выпили! Поулыбались! Я еще подумал – что за тупой тост? А потом решил, что пытается казаться загадочной. Ну или уже пьяная. Выпили, встали, вышли, всех шатает – меня и Штока по-настоящему, а эти, как я уже потом понял, больше притворялись.

      Баск понурил голову, сжал кулаки, заново переживая прошлое. Подошедшей официантке показал на стопки и жестом показал, как ем ложкой из тарелки, вопросительно глянул. Девушка кивнула и показала семь пальцев. Кивнув, жестом попросил принести. Две стопки самогона и тарелка горячего супа. Или просто бульона – тоже сгодится.

      – Я Штока сумел в сторону оттащить. Говорю ему – хватит. А он меня обнимает и на ухо шепчет: «Братан! Это любоф-ф-фь». Отталкивает и к ним. Ну и я следом – не бросать же. Идем, а мне все хуже, в голове шумит. Блевать пока не тянет, но вот прямо нехорошо. Странно нехорошо. Решил приходить в себя. Они топают по коридорам, все как в тумане, хохочут, Шток с Евой уже в обнимку, а Ладос вроде и не против, улыбается, показывает ему большой палец, подмигивает мне, тихо показывая на них – вон мол как парню повезло. Похоже не один ночью спать будет. Да еще и с такой девочкой