Комитет Присяжных. Люттоли

на незнакомца.

      – Папашкина дочка?! Теперь понятно, откуда столько грязи в себя натаскала. Но просить прощения придётся! Папашкин тебе не поможет.

      Неизвестно, чем бы закончилась ссора, если бы не подъехала полиция. Они без долгих проволочек погрузили Настю с Фёдором в машину и повезли в участок.

      Минутой позже зазвенел телефон Коврова.

      – Понятно! – ответил он и отключился.

      В полицейском участке Настя совсем распоясалась. Ничуть не стесняясь полицейских, она в открытую угрожала Фёдору, обзывала его последними словами и даже требовала немедленно посадить в тюрьму. Полицейские всячески пытались, но никак не могли её утихомирить.

      – Да бросьте вы, – посоветовал с места Фёдор. – Пусть орёт, сколько хочет. Так или иначе, ей придётся извиняться.

      – Помолчал бы! – в сердцах крикнул один из полицейских и бросил опасливый взгляд в сторону Насти. Но та всё прекрасно слышала.

      – Видите! Видите! – закричала она, указывая на Фёдора. – Он и сейчас мне угрожает.

      – Кто угрожает моей дорогой девочке?

      В помещение появился начальник полиции, полковник Артемьев. Он обнял Настю и сразу спросил, что случилось. Настя начала сбивчиво объяснять, часто указывая рукой на Фёдора, который сидел под доской почёта.

      – Он тебя избил? – несколько раз переспросил полковник Артемьев, и каждый раз Настя кивала головой.

      – Смелости не хватает правду рассказать, госпожа Папашкина дочка? – насмешливо спросил с места Фёдор. И тем вызвал у Насти очередной приступ ярости.

      – Я тебя сама убью! Сама! – закричала Настя, делая попытку прорваться к своему обидчику, но полицейские не дали ей этого сделать.

      А Фёдор и не собирался молчать.

      – Давай, Папашкина дочка, – подзадоривал он, – ещё немного и я намотаю твои косички на твои кривые губки.

      Насчёт «кривые губки» говорить не следовало. Настя на дух не выносила, когда звучала нарицательная оценка её внешности. Поэтому и взбесилась. На Фёдора обрушился ураган мата, дающий самое полное впечатление о его внешности и родственных связях.

      Фёдор в ответ только смеялся и повторял:

      – Давай, Папашкина дочка! Рассказывай про свою тяжёлую жизнь!

      Тут вмешался полковник Артемьев, и к вящему удовольствию Насти приказал арестовать Фёдора.

      – Я позабочусь, чтобы к тебе подсадили парочку симпатичных ребят! – прокричала Настя, когда увидела, что на руки Фёдора надевают наручники. Но долго радоваться ей не пришлось.

      Неожиданно появился дежурный с телефоном в руках.

      – Москва! – коротко сказал он, передавая трубку Артемьеву.

      – Москва? – удивлённо переспросил Артемьев, принимая телефон. – Слушаю! Так точно! Да! Внимательно слушаю…кто? Фёдор Матвеевич Дятлов? Нет! У нас такого нет. Точно…

      – Есть. Это я, – Фёдор изобразил на лице улыбку.

      Полковник Артемьев начал быстро бледнеть.

      – Да, да…ошибка, да…он здесь…выясняем обстоятельства…есть немедленно