Алиса. Кристина Генри

не видела.

      Оцепенев от этого взгляда, с трепещущим, как мотылек в паутине, сердцем, она молча смотрела, как он приближается к ней, задернув за собой занавеску. Оказавшись рядом, он потянулся к ее щеке, той самой, где много лет назад зияла страшная рана.

      Почувствовав на лице его ладони, она удивилась, какие они огромные, и какой он высокий, гораздо выше нее. Вблизи стало заметно множество затянувшихся светлых шрамов по всему лицу, раньше скрытых бородой. Его рука скользнула по ее рассеченной много лет назад щеке.

      Он опустил руки и встал перед ней на колени, с такой нежностью прижавшись щекой к животу, что она чуть не разрыдалась. Потом обнял за бедра, не причинив ей боли, но так крепко, что она почувствовала, он не хочет ее отпускать. От этого прикосновения кожа будто таяла, словно он пытался слиться с Алисой в единое целое.

      Она погладила его по голове, остриженой еще короче, чем у нее, по густой жесткой щетине, и оба замерли, прислушиваясь к дыханию друг друга, пока не задышали в едином ритме.

      После Тесак поднялся, усмирив бушующий в глазах огонь, пригладил ей волосы и молча вышел.

      Алиса быстро оделась, пытаясь унять дрожь в ногах то ли от холода, то ли от волнения из-за случившегося. Штаны не держались на ее костлявых боках. Она зажала руками пояс штанов и поковыляла босиком в большую комнату.

      Бесс с Тесаком стояли рядом, обсуждая разложенные на полу вещи. Старушка заметила Алисины мучения.

      – Сейчас принесу тебе веревку, – сказала она, вышла в коридор и исчезла в одном из проемов.

      – Извини, – Тесак показал на штаны, которые оказались еще и немного длинноваты. – Второпях выбирал, больше по длине, на ширину и не посмотрел.

      Алиса подошла ближе к очагу, ей жутко хотелось согреться, а еще было любопытно, что же лежит на полу.

      – А куда ты торопился? – спросила Алиса.

      – А?

      Тесак уже снова рассматривал разложенные предметы.

      – Почему ты спешил, когда брал одежду?

      – Ну, – усмехнулся он, и у нее потеплело на сердце. Ей еще не доводилось как следует разглядеть его улыбку: – Она сушилась на веревке, и я ее стянул.

      – Тес, – упрекнула его Алиса, – зачем надо было воровать? Ты же у того барыги полный кошель золота отобрал!

      – Пришлось кое-что прикупить, так что осталось меньше. Опять же, там, куда мы идем, оно еще пригодится. Бесс говорит, когда доберемся до места, к Чеширскому нас пропустят, только если скажем, что мы от нее. Но насколько я помню, по дороге еще много рук придется позолотить.

      – Ты помнишь? – переспросила Алиса.

      Тесак удивленно посмотрел на нее.

      – Да. Почему-то помню.

      – Только это, или что-нибудь еще?

      – Пока только это. Как будто в нужный момент вспоминается только самое необходимое.

      – Что это за вещи? – спросила Алиса.

      – Запасы.

      Алиса подумала, что их представления о запасах сильно отличаются.

      Если бы за ними послали Алису, она бы принесла еду,