Темный горизонт. Антон Грановский

кое-как выполз из-под медвежьей туши и, тяжело дыша, поднялся на ноги. Прикрыл веки и медленно досчитал до десяти, выравнивая дыхание, после чего мысленно приказал себе:

      «Успокойся. Все в порядке. Нет причин для гнева».

      Когда Егор снова открыл глаза и опасливо посмотрел на свои руки, из горла его вырвался вздох облегчения. Это были руки человека.

      Медведь был еще жив. Он лежал на примятом снегу, тяжело и хрипло дыша и косясь на Егора выпученным, полным боли и ярости глазом. Егор зачерпнул пригоршнями снег и вытер разгоряченное, забрызганное кровью лицо. Потом поднял с земли дробовик, подошел к медведю и двумя выстрелами в голову добил его.

      – Егор… – послышался сдавленный голос.

      Он обернулся. Семенов сидел на снегу и испуганно смотрел на него.

      3

      – Что это… было? – хрипло пробормотал Павел.

      – Как ты себя чувствуешь?

      – Плохо.

      – У тебя сломаны пальцы и распорота нога. Но в остальном все в порядке.

      Семенов, казалось, пропустил информацию о своих травмах и ранах мимо ушей. Он во все глаза смотрел на Егора.

      – Я все видел, – сказал он вдруг. – Видел, как ты его… Как ты это сделал?

      Егор несколько секунд колебался, решая, как поступить – рассказать парню правду или придумать какую-нибудь правдоподобную историю. Но ничего «правдоподобного» в голову ему не пришло. Да и что тут придумаешь?

      Он тяжело вздохнул и сказал:

      – Один старик-изобретатель отправил меня в прошлое. Там меня укусил волк-оборотень. Когда я вернулся, оказалось, что я и сам стал оборотнем. Вот и вся история.

      Семенов с досадой пробормотал:

      – Я понимаю, что виноват. Но зачем же так-то?

      Егор непонимающе посмотрел на парня и неуверенно проговорил:

      – Ты ведь вроде сам хотел знать.

      – Ты уложил медведя выстрелом в упор. И ты был совершенно спокоен. Я хотел знать, как ты сумел подобраться к нему так близко?

      – И это все, что ты хотел знать?

      – Бог мой, что же еще!

      Егор помолчал немного, потом сказал:

      – Ты видел, как я добивал медведя. Он был уже ранен.

      – Но…

      Семенов вдруг скривился от боли. Он посмотрел на свою перебинтованную кисть и побелел как полотно. Казалось, он только что вспомнил о своих травмах.

      – Егор… Помоги мне встать.

      Поднявшись на ноги, Семенов покачнулся и, если бы Егор не держал его, непременно бы упал.

      – Кажется, я не смогу идти сам, – произнес он виновато.

      – Вижу, – сказал Егор. – Я сделаю волокуши. До поселка километров двадцать. Как-нибудь доберемся.

      Весенний день, сиявший с утра веселым солнцем, начал хмуриться. С запада наползли тучи и погасили светлую голубизну неба. Едва Волков соорудил из оторванной дверцы машины и сосновых веток сани-волокуши и усадил на них Семенова, как крупными хлопьями повалил снег.

* * *

      Воздух медленно темнел, надвигались сумерки. Дорога взбежала на крутой