Герцог с татуировкой дракона. Керриган Берн

двинулся к церкви.

      О чем он думал, что делал?

      Кипя от негодования, Мортимер указал на сестру обличающим перстом, будто инквизитор на ведьму.

      – Ты чем-то его отпугнула?

      Лорелея вздрогнула.

      – Чт-о?

      – Боже, ты никчемна, как чертова хромая кобыла! Твой жених… – закричал он. – Ты не сумела даже этот мешок с кишками соблазнить явиться на собственную свадьбу, тебя…

      – Боюсь, в отсутствии здесь мистера Гуча виноват я, – небрежно бросил кучер.

      Одним проворным движением из внутреннего кармана пальто он достал длинный украшенный драгоценными камнями кинжал и воткнул острие под подбородок Мортимера. Воткнул так глубоко, что пронзил голову до самого мозга.

      Лорелея смотрела, как брат в страшных мучениях умирает. Незнакомец не спешил – вводил острие оружия медленно и тихо.

      Колени Мортимера подкосились, и он упал на землю.

      Вероника издала задушенный крик. И она и Лорелея прижались друг к другу, пятясь назад к карете.

      Лорелея видела смерть, видела насилие, но еще никогда ничего подобного. Мортимера больше нет. Ни она ли накликала это своим постыдными желанием? Ни она ли своим внутренним стремлением избавиться от брата разбудила некоего демона? Его смерть не на ее ли совести?

      Видимо, началась суматоха. Волнение, когда гости в церкви поняли, что снаружи что-то не так. Рыдания. Крики.

      Лорелея ничего этого не заметила.

      На нее навалилась чудовищная усталость, и перед глазами заплясали черные круги. Мир покачнулся. Или это она шатается? Нет, не сейчас. Она не могла упасть в обморок. Она не могла оставить бедную Веронику одну лицом к лицу с тем, что будет дальше.

      Потому что кучер повернулся к ним обеим. Он снял скрывавший лицо капюшон и опустил воротник.

      Черное облако ужаса охватило ее. Черное, как его глаза. Черное, как его волосы. Черное, как горе, терзавшее ее все эти годы с тех пор, как она поняла, что он не вернется.

      Черное, как окружавшая его сейчас буря, насланная древним злым богом, выпустившим его на эту землю.

      Она не могла произнести его имя. Потому что этот дьявол перед ней был не Эш. Он был выше. Шире. Темнее.

      Он только что… убил ее брата. Без малейших сантиментов, объяснения причин или церемоний.

      И теперь он просто смотрел на нее, исполненный торжества, как и после особенно хорошо сыгранного крокетного матча.

      – Капитан! – Монкрифф не дал Лорелее на него броситься – нападая или обнимая, она еще не решила. – Думаю, пора с этим кончать.

      – Думаю, ты прав.

      Он длинными звериными шагами пошел назад к карете. «К своей карете», – оцепенело сообразила Лорелея.

      Вот кто она. Оцепенелая. Она не чувствовала ни ног, ни рук. Ничего, пока он не подошел.

      Молния прорезала небо, но волосы у нее стали дыбом не от внезапной вспышки.

      А от того, как он шел. Прямо как человек, но шагами дикого зверя. Каждое движение абсолютно точное и резкое.

      В безжалостных пустотах его глаз не