Электро. Дмитрий Дубов

Она попыталась поднять голову, но сил на это уже не осталось. Однако она поняла, что треск ей не послышался. И шёл он от бронированного окна.

      00.97

      – Ладно, ладно, – проговорил паук своим механическим голосом, – будем считать, что это была неудачная шутка.

      – А я и не знал, что роботы умеют шутить, – сказал литератор, потирая ушибленный при падении затылок.

      – Слушай, старпёр, это я – робот, и мне виднее, что я умею, а чего нет.

      – Я попросил бы не обзываться, – сказал Эдгар, состроив недовольную мину. – Я не давал поводов для этого.

      – Ну, кроме того, что ты старпёр, других поводов действительно нет. Впрочем, хватит препираться, я же к тебе по делу пришёл.

      – Ага, пришёл по делу, но сначала напугал до полусмерти.

      Эдгар снова пережил минуты отчаянного страха, когда на потолке своей прихожей увидел огромную тварь с длинными и многочисленными лапами. Одна из этих лап прикасалась к затылку писателя. Оказалось, что паук так хотел привлечь внимание. Но на самом деле, конечно, он хотел напугать. И, надо сказать, у него это прекрасно получилось. Мужчина прям чувствовал, как замирает сердце в груди, сбоя и стуча очень неуверенно.

      – Ха-ха-ха. – Механический смех тоже пугал. Но в целом, как понимал Эдгар, сейчас его есть не будут. И в кокон заворачивать тоже. – Какие мы нежные. Зато будет, что рассказать людям в своих писульках.

      – Хватит меня оскорблять, пожалуйста.

      – Хорошо, как голова?

      – Болит. Я ею знатно ударился, когда терял сознание от твоих выходок. – Он и сам не понял, как и когда перешёл с роботом на «ты». Но с другой стороны, не обращаться же к этому куску металлолома на «Вы».

      Паук после слов писателя зашустрил куда-то вглубь квартиры, лихо перебирая всеми своими лапками. Эдгар так и не сумел сосчитать их. Ему казалось, что в каждый момент времени их разное количество.

      – Семнадцать, – раздалось откуда-то с кухни. – Всего у меня семнадцать конечностей, но для передвижения по полу все не требуются, поэтому я их прячу.

      – Ты мысли мои читаешь что ли?

      – Они слишком примитивны, как и твои рассказы.

      Робот-паук уже возвращался с куском льда, обёрнутым в ткань, сжимая его в одной из лап.

      – Дай приложу, – сказал он, – сейчас полегчает.

      От соприкосновения холода с больным местом Эдгар дёрнулся и ойкнул.

      – Терпи казак, атаманом будешь, – сказал на это паук.

      – Что такое «казак»? А «атаман»?

      – Ой, не бери в голову, это не из местного фольклора.

      Писателю действительно полегчало. Боль из ушибленного места ушла практически мгновенно, будто её втянуло в лёд, завёрнутый в материю. Вместе с этим, тело Эдгара словно налилось новыми силами, ему уже не хотелось прилечь и поспать. Осталась лишь щемящая грусть где-то глубоко внутри.

      – Послушай, – сказал писатель, – давай договоримся, что ты больше не будешь оскорблять меня, и мои произведения, а то я начинаю к тебе