Желать лишь ее. Хайди Райс

мешало контролировать свои чувства.

      – Нет, ваше величество. – Прежде невозмутимое лицо Рави явно отражало тревогу. – Мне только что сказали, что доктор Смит покинула дворец.

      – Что? – Зейн едва не задохнулся. – А где она, черт возьми?

      – Мы не знаем, но полагаем, что она ушла на рынок с Касией.

      Зейн вскочил, чувствуя, что сердце его вот-вот выскочит из груди.

      – Как давно они отсутствуют? – спросил он.

      – Никто их не видел уже несколько часов.

      Несколько часов! За это время могло произойти что угодно. Кэтрин чужая в этой стране – она, вероятно, даже не говорит на языке. Ее нельзя, нельзя было оставлять одну. Зейна охватила паника – на миг он вспомнил, как, будучи ребенком, просыпался ночью и обнаруживал, что матери нет дома. Обычно она находилась в одном из баров по соседству, и всякий раз ему приходилось ее разыскивать. Его мать была хронической алкоголичкой, и здоровье ее – а также психику – нельзя было назвать стабильными. Зейн приказал себе прекратить истерику. Кэтрин Смит не имеет никакого отношения к той давней истории. Но все же ее необходимо было вернуть, прежде чем она подвергнет себя опасности.

      – Почему мне не сказали об этом раньше? – требовательно спросил он Рави, стремительно направляясь к конюшне.

      – Простите, ваше величество, – с трудом вымолвил дворецкий, пытаясь не отставать.

      – Принесите мне одежду и оседлайте Пегаса! – прокричал Зейн одному из конюхов.

      – Ваше величество, нет необходимости выезжать вам лично, – пробормотал Рави. – У меня есть люди, которые по вашему приказу обыщут рынок и приведут ее.

      – Я возглавлю поиски, – решительно сказал шейх.

      Когда Рави вернулся, неся верховую одежду, Зейн оделся, покрыв голову и закрыв тканью лицо, оставив лишь глаза. Был полдень, и солнце палило нещадно, а верховая поездка означала, что пыль из-под копыт будет лететь в лицо.

      Привели коня – Пегас в нетерпении притопывал ногами и раздувал ноздри, склоняя голову под уздечкой. Взяв поводья у мальчика-конюха, Зейн вспрыгнул на жеребца, и тот вихрем вырвался со двора. Сзади послышался топот копыт – охрана сопровождала его на поиски. За воротами дворца в глаза моментально ударило солнце. Конь поскакал по направлению к городу – встречающийся по дороге народ, узнавая всадника и его свиту, опускался на колени. Приближаясь к старым улочкам, ведущим в центр, к рынку специй, Зейн ощущал, как в нем нарастает гнев. Когда он найдет Кэтрин, она испытает на себе полную силу его гнева за неповиновение приказам и за то, что она подвергла себя излишней опасности.

      – Она говорит, что Тарик был жестоким правителем, – перевела Касия, и Кэт кивнула, записывая ее слова в принесенном с собой блокноте.

      Они уже два часа провели на рынке, и Кэт сделала немало фотографий, стараясь запечатлеть как можно больше. Впервые ей предоставился шанс увидеть народ без тщательного наблюдения охраны – и она старалась извлечь из этого максимум пользы. Старая Назарин, что распоряжалась прилавком, была первой, кто смог поведать хоть что-то о сорока годах