Низший. Дем Михайлов

вопрос:

      – ОРН?

      – Обычная рабочая норма. Считай это своим рангом, низушек.

      – Р?

      – Разово. Обезболивающие вкололи?

      – Верно.

      – В первый день их всем новичкам вкалывают. Чтобы не спятили от боли в голове и теле.

      – Нузушек?

      – Добровольно низший.

      – Не понял…

      – Я сама не очень понимаю. Это наш статус. Ты, я, остальные здешние – мы все низшие. И согласились на это добровольно. Как и на блокировку памяти.

      – Вот про память…

      – Блокирована у всех. Про это сильно не расспрашивай – людям не нравится.

      – Ясно…

      – Что еще?

      – Где мы?

      – В жопе.

      Грубое выражение как нельзя подходило к моему случаю. Я и правда в полной заднице. Но, пошевелив во рту начавшим напитываться водой языком, переспросил:

      – Где-где?

      – Где слышал, двойная единица. Мы в заднице. Глубокой. И выход отсюда только один – смерть.

      Плохо… что-то безнадежности становится многовато. Я про себя ничего не помню, не знаю своего характера, к примеру, но мне упорно кажется, что я человек веселый и стремящийся к позитиву.

      А тут такой тягучий хлюпающий мрак безнадежности… едва тлеющие угольки жизни в глубине глаз почти безразличной ко всему молодой еще совсем однорукой девчонки.

      – Спрашивай, одиннадцатый.

      – ОРН – мой статус. Низший – мой статус. Это как понять? Запутался.

      – Все просто – низший… это ты по жизни, понял? Низшим здесь рожден, низшим здесь же умрешь. Низший – твоя фамилия, как у каждого здесь. Я низшая девяносто первая. Ты низший одиннадцатый. Вот так.

      – Ясно…

      – ОРН – это внутренний статус. Он твой пока ты каждый день выполняешь полученное утром задание от системы. Это важно, одиннадцатый. Если провалишь задание – тебе конец. Норму обеспечения уменьшат сразу же, солов не заплатят, уйдешь в долг по аренде комплекта, снизят дозы иммунодепрессантов. Держись за ОРН руками и зубами. Как закончим болтать и тратить время впустую – выясняй свое задание и начинай его выполнять.

      – Я но ногах еле стою. Боль только-только утихла. Внутри меня что-то скрипит и хрустит, когда нагибаюсь и выпрямляюсь. Мне нехорошо. Очень нехорошо.

      – Да всем плевать – жестко ответила девушка и с размаху наградила меня еще одной затрещиной – по той же щеке – Всем плевать на твое «мне нехорошо»! Все только и ждут, когда ты сдохнешь – ведь на твое тело система кому-то выдаст задание «похоронку»! А это лишние солы!

      Обжигающая боль встряхнула. Клубящаяся в голове отупелая муть немного разошлась. Внутри проснулась злость. Меня ударили. Это больно и обидно. Я зол. Отупелая муть начала расходиться быстрее.

      – Ударь еще раз – попросил я – Посильнее.

      – Не говори, что тебе понравилось…

      – Скорее разозлило и захотелось пнуть тебя так сильно, чтобы ты…

      – Поняла. Держи.

      Шлеп… и многострадальная щека заполыхала огнем. Тряхнув