Сдаюсь на вашу милость. Катерина Полянская

бы мурчат, и это здорово успокаивает.

      Я очистила и обработала ранки. В ларце даже нашлось, чем их перевязать. Но утром от повязок придется избавиться. Не хочу, чтобы кто-то видел. Шанет удалось убедить ничего не рассказывать отцу и отправить в ее покои. Платье я сожгла в большущей печи, которую топят, чтобы в купальнях была горячая вода. Обидно, что придется разориться на новое, но это еще не худший вариант развития событий.

      Ранки болели, особенно на ладонях. Кажется, ночью у меня даже немного поднялась температура. Но все лучше, чем то, что мучило меня прошлыми ночами.

      Только под утро удалось уснуть.

      Сны мне вообще снились редко, в особенности сны, как-то связанные с прошлым. Тем прошлым, которого я не помнила.

      Там было все в крови и огне, кричали люди, зло рычали другие люди, звенело оружие. И нежные руки обнимали маленькую перепуганную девочку в последний раз. Тихий голос пообещал, что не позволит меня убить. Зареванное лицо осыпали поцелуями. Потом меня безжалостно оторвали от себя и сунули в тайник под полом. Достаточно большой, чтобы туда поместился трех- или четырехлетний ребенок.

      Вместе со мной туда будто пролезли запахи и звуки. Пахло гарью и кровью, кажется, я даже сознание теряла. А когда много лет спустя меня попытались определить в оружейный класс, я грохнулась в обморок и неделю провела в горячке, услышав, как клинки лязгнули друг от друга.

      Сон истоньшался, постепенно перетекая в явь…

      Пахло премерзко. В коридоре кто-то истошно завизжал.

      Я резко села. Измученный разум оказался сильнее проклятого тела, и последнее не отозвалось никакими желаниями.

      Уже хорошо.

      Потянула носом. У нас что, правда пожар?

      Звуки тоже оказались настоящими.

      Забыв о собственных проблемах, я подбежала к окну. Всемилостивая Айте! Лошади. И воины. Разбитый фонтан и убитые слуги в саду.

      Нет.

      Нет, нет, нет!

      Это не может повториться опять.

      Я резко отшатнулась.

      Кричали, кажется, где-то в гареме. Как представлю, что там сейчас творится… Глаза застлала пелена, горло сдавило. Надо выбраться отсюда и отыскать господина Дараха. Он должен что-то предпринять. Я ведь предупреждала! Хотя… его, наверное, в первую очередь убили.

      Но зачем?

      За что?!

      Всемилостивая Айте, что же делать?!

      Вопрос времени, и они доберутся до моих покоев.

      Паника отозвалась дрожью. Желая оказаться как можно дальше и от окна и от двери, я начала отступать и не остановилась, пока не уперлась спиной в стену.

      Все.

      Дальше идти некуда. И спрятаться негде.

      Понимание этого подхлестнуло страх. Безумный, всеобъемлющий, неконтролируемый. До тихих всхлипов и темноты в голове. Все будет, как тогда… Только теперь я не четырехлетний ребенок, меня не пожалеют.

      Вязкая темнота почти поглотила меня… Я будто летела куда-то.

      Последнее, что помню, резкая боль в спине…

      – Эйза?!

      Надо мной отчаянно стенали.

      – Эйза,