Чаша Сварога. Славянская сага. Славянский эпос. Начало начал. Любовь Сушко

      Чаша Сварога

      Славянская сага Борьба света и тьмы

      СКАЗ О ЖАР-ПТИЦЕ И ЗОЛОТОМ ЯЙЦЕ

      Книга 1 Начало всех начал

      Часть 1 Предания старины глубокой. Рожденье мира и богов

      Жар птица яйцо золотое

      В тумане оставила где-то.

      И снова влечет за собою

      В просторы незримые света.

      И там, на планете далекой,

      Ждала она света творенья,

      И так поднималась высоко,

      Забыв о яйце и паренье.

      И так в пустоте ликовала,

      Что скоро во мраке яйца

      Там жизнь начиналась сначала,

      И Род, не увидеть лица.

      Но Лада его разбудила,

      И вывела в бездну страстей.

      Жар-птицы великая сила

      Ведет нас на остров людей.

      Земля – мы его называем,

      И снова в тиши и огне

      Жар-птицу во мгле вспоминаем,

      И видим все время во сне.

      О, как она дивно искрится,

      И в каждой душе этот блеск,

      И в каждом сознании птица,

      Поднимет до самых небес.

      И там, над стихией витая,

      И дивные сны – пелена.

      И снова Жар-птица взлетает,

      Туда, где нахлынет весна.

      И будет в плену и тумане

      Она над поникшей землей

      И снова нас дерзко обманет,

      И вновь увлечет за собой.

      1 Жар птица. Золотое яйцо.

      И было так.

      Мир хаоса бесконечный. Ничего не было кроме тьмы в мире этом. Царство тьмы бескрайнее вдруг разрезали крылья золотой птицы. Появилась в бескрайнем просторе Огненная птица.

      Долго она парила над простором, и все пыталась найти то место, куда яйцо золотое можно было положить. Но налетела какая-то космическая буря, чуть не сбила ее в бездну. Она едва смогла от нее улететь, ускользнуть. А яйцо так и повисло в бескрайнем просторе. Удержалось как-то, не упало. Волшебное было яйцо. Оно должно было сохраниться вопреки всем бурям и грозам.

      А возможно просто падать ему было некуда больше?

      Только покоилось оно на тучах и поблескивало. Издалека его можно было принять за далекую звезду. Но в том мире не было никаких звезд еще и в помине.

      И забыли бы о нем все силы неведомые, этим миром правившие, если бы в один прекрасный день новый ураган, пролетавший мимо, не задел его. Зашевелилось яйцо, закачалось, что-то заклокотало в нем. На этот раз яйцо и треснуло само собой. И как оказалось, в нем была жизнь, та сила, которая могла изменить мир тьмы. И этой силой оказался Огонь.

      Жар внешний, способный согреть какую-то часть мира. И внутренний жар. Он и поднял, и оживил сначала двоих. Пока еще ни мы, никто другой в целом мире не смогли бы их разглядеть.

      Но прошло еще немного времени, и погруженные в сон, они должны были пробудиться и вырваться из своего золотого заточения.

      Так и случилось однажды.

      2 Лада и Род. Погруженные в сон

      Так и должно было случиться однажды.

      Долго спала красавица Лада. Но очнулась она от поцелуя урагана страшного пролетавшего мимо. Очнулась и открыла глаза. Она увидела, что в золотой колыбели находится. И рядом с ней Род спал. И золотом огня был освещен он со всех сторон.

      Она принялась будить его. Да никак не могла добудиться. Глубок и крепок был сон Рода в самом начале. Но свет странный и таинственный возник откуда – то, из неведомого простора.

      А как только свет появился во тьме кромешной, и отступила тьма, так и стала просыпаться Лада. И увидела она, или почувствовала, что рядом с ней есть кто-то еще. И стала она потихоньку будить прекрасного бога.

      Долго будила, никак добудиться не могла, и, наконец, от бессилия она разрыдалась. Никак не хотела одна оставаться во тьме и пустоте. Грустно и одиноко ей стало в таком мире, в океане этом небесном.

      Когда слезинка упала на щеку спящего бога, и пробудился он, встрепенулся и очнулся. И возликовала Богиня Лада. Она поняла, что все вышло у нее все получилось. Она могла будить и дарить жизнь и явь… Она никогда больше не будет одна. И было теперь их двое в этом мире. Вот если бы еще от тьмы кромешной как-то избавиться можно было.

      – Род, – пронеслось у нее в голове и сорвалось с губ.

      Он посмотрел на нее и отозвался, и решили они тогда, что так и будут его называть.

      Тогда еще неясно и туманно было значение слова этого. Но они понимали, что он – первый и главный, и на нем все в мире этом и держится.

      А ведь