Нектар небес. Вадим Плугов

еня очнуться от тягостного забытья и открыть глаза. Даже не смотрю на циферблат своего здорового старенького будильника, потому что и так знаю: сейчас без одной минуты шесть утра, или, как на моих наручных электронных часах, 05:59. Значит, мое время уже настало и я вступила в самый страшный в нашей стране возраст. Что должно было случиться в этот момент? Гром и молнии? Разверзнувшиеся небеса? Всемирный потоп? Нет. Ничего подобного. Все как и было до этого. Вижу в предрассветной полумгле только край подушки, стенку ящика моего тоже далеко не нового письменного стола и штору. Усилием воли сажусь на кровати. Через одну минуту позвонит здоровяк будильник с семейством медведей, идущих на водопой, изображенным на циферблате, официально известив: «Подъем!» – но этой ночью мне так и не удалось уснуть ни на секундочку, сколько ни ворочалась в постели с закрытыми глазами.

      Нахожу на ощупь свои заношенные спортивные штаны, лежащие на стуле перед столом, надеваю их, затем спускаю ноги на пол и нащупываю тапки большими пальцами. Вставляю в них ноги. В этот самый момент жутким звоном, который у нас дома называют «термоядерным», звонит будильник. Я ловким, отточенным движением рук хватаю его и выключаю. Не успела выключить заранее из-за своих мрачных раздумий! Пора вставать! За окном еще не рассвело. В щели между шторами видны уже гаснущие в прорезях облаков в еще темном предрассветном небе звезды и крыша дома напротив, засыпанная листвой. За спиной за стеной слышу, как пошевелился дед. Он, конечно же, уже услышал будильник и готовится встать.

      Возвращаю будильник на его место на столе и иду в ванную – точнее, в наш совмещенный санузел: ванна, умывальник, туалет. В дополнение к санузлу еще там есть стиральная машина. Дед обычно встает раньше и будит меня. Но только не сегодня. Сегодня я прекрасно встану сама, потому что за всю ночь не смогла заснуть. Похоже, дед и сам прекрасно понимает это. Стоя перед освещенным лампой зеркалом, «любуюсь» заспанной физиономией с нерасчесанной копной темных волос. Красивое лицо – гордость и счастье для любой девушки, да еще в сочетании со стройной спортивной фигурой, но в моем случае, как и множества других девчонок до меня и сегодня, и, наверное, потом, эти две важнейшие детали внешности – причина тяжелейшего психологического гнета и, возможно, страшной трагедии. Обладательница таких лица и фигуры – я, Кристина Журавлева, проживающая вместе с дедом в городе Платонин в государстве под названием Евразийская Конфедеративная Республика, возникшем на ядерном пепелище Последней мировой войны. Кто с кем воевал и, самое главное, из-за чего, никто так и не знает. Точнее, кто-то, конечно, знает, но подробности нам не говорит. Школьные уроки истории исчерпываются исключительно этой информацией. Различные регионы нашей страны, которые смогли восстановиться когда-то, после Последней мировой, были суверенными государствами – федерациями, со своими национальными валютами и собственными армиями, на разных частях погибших в войне стран, которые надо было как-то объединить, чтобы выжить, всем вместе в те тяжелые послевоенные годы. Вот их в такую страну и объединили, со столицей в Центросибирске – самом процветающем городе нашей необъятной конфедерации, которую мы между собой, в повседневном общении, называем Е-Кон. Просто и понятно. Те федерации, что существовали, давно утратили свои суверенитеты, национальные валюты и армии. Теперь все это есть только у Е-Кона, субъектами которого они стали, а название – лишь формальность. Такое знают даже дети.

      Наш город является закрытым территориальным образованием, поскольку занимается созданием авиакосмической техники. Его население составляет сто пятьдесят тысяч человек, которые живут в стареньких двухэтажных кирпичных домах поблизости от градообразующего предприятия – научно-производственного комплекса «Гротель». «Гротель» – гигантская аэрокосмическая корпорация, чьи научно-исследовательские, опытно-конструкторские и экспериментально-производственные подразделения находятся здесь, у нас, на огромной и хорошо охраняемой его территории и называются научно-производственным комплексом. Под комплексом понимается объединение различных видов научно-технической деятельности в одном предприятии. Штаб-квартира корпорации находится, конечно же, в столице, но штаб-квартира этого самого комплекса располагается тоже здесь, в нашем городе, в огромном девяностоэтажном небоскребе, который острым шпилем вонзается в небо, делая при этом весь остальной город неким подобием шляпки канцелярской кнопки или тонкого гвоздика, острие которого устремляется ввысь. В ясный день небоскреб очень красиво сверкает в лучах солнца, а ясной ночью от него отражается лунный свет. Концерн производит авиакосмическую технику всех типов, а у нас в городе ее конструируют и испытывают. Целыми днями воздух дрожит от гула могучих двигателей гравилетов, один из которых столь любезно пролетел над нашим домом несколько минут назад. Только это был регулярный рейс транспортного гравилета, а не испытательный полет экспериментального. Эту любезность он совершает каждое утро, и по нему можно сверять часы, что я иногда, в частности сегодня, и делаю.

      Мой отец был летчиком-испытателем этих самых гравилетов, погиб два года назад. Моя мать умерла сразу после моих родов, а бабушка, папина мама, через два месяца после папы. Не смогла принять смерть сына, обострились старые болезни, и она ушла из