гитару в футляр и направилась к выходу из лабиринта. Старзап вдруг пискнул, высветив на экране маленькую иконку с изображением лица её матери. Иконка была помечена красной звёздочкой: напоминание, что Вега так и не ответила на мамин голозвонок два звёздодня назад. Вега собиралась перезвонить ей при первом же удобном случае, но… до сих пор не чувствовала себя готовой к разговору. Она знала, что мама (уже в который раз) станет уговаривать её приехать погостить домой, а Веге придётся (уже в который раз) выдумывать предлог, чтобы отказаться от этого визита. Она успела перебрать всё, что только можно: День воссияния подружки-студентки, который она никак не могла пропустить, матч с участием «Звёздных львов» и даже особо трудное и ответственное, но полезное для учебной карьеры задание преподавателей. На этом все разумные отговорки у неё кончились, и Вега чувствовала себя очень неловко. Она и сама толком не понимала, почему её отношения с мамой вдруг стали такими сложными, но у неё было ощущение, что это случилось в то время, когда они как будто поменялись ролями. Едва достигнув возраста призвания, Вега вдруг в одночасье повзрослела, превратившись из беззаботного ребёнка в очень серьёзную и ответственную студентку, любящую доводить любое дело до конца, а результат – до совершенства, и одержимую успехом и хорошими отметками. Она твёрдо решила поступить в Академию грёз любой ценой и полностью сосредоточила все свои усилия на учёбе. В итоге она выдержала вступительный экзамен целых пять раз, чтобы получить самый высокий балл и гарантировать себе поступление. Хорошо ещё, что всевозможные тесты её не пугали и даже, пожалуй, ей нравились: она тоже рассматривала их как своего рода игру. Возможно, как раз в это время её мама, Вирджиния, вдруг осознала, что ей больше не нужно беспокоиться о Веге, и превратилась из вечно озабоченной и нервной матери, в одиночку воспитывающей дочь, в спокойную и беззаботную женщину, любящую повеселиться. С тех пор мать и дочь редко сходились во взглядах, и Вега поочерёдно то страшно скучала по маме, то радовалась, что теперь они живут далеко друг от друга.
Свернув на очередную дорожку лабиринта, Вега заметила Кесси: та с растерянным видом топталась на месте, явно не зная, куда идти дальше.
– Эй, Кесси! – окликнула её Вега.
Кесси встрепенулась, повернув в её сторону очень хорошенькое, но бледное и взволнованное личико. Сегодня она была одета в похожее на кукольное полупрозрачное белое платьице, расшитое серебряной тесьмой, белые лосины длиной до щиколоток и белую маечку на бретельках. На ногах у неё были изящные серебряные сандалии.
– О, вот ты где, – сказала Кесси слегка дрожащим голосом и уставилась на Вегу сквозь свои очки со стёклами в форме звёзд. Её серебристо-белые волосы были уложены в скрученные по бокам головы косички-бублички. Вега невольно улыбнулась.
– Прекрати, – выпалила Кесси.
– Прекратить что? – невинно переспросила Вега.
– Опять разглядываешь меня, как фарфоровую
