ПереКРЕСТок одиночества. Дем Михайлов

застенки. Выйди он – придет к власти и упразднит ужасную тюрьму.

      Не угадать.

      Король? Может быть, он король? И его сюда кинул узурпатор трона?

      Ага. Средневековье прямо. Еще добавить Железную Маску и получится настоящий приключенческий фильм.

      Что-то логика начала хромать. Версию с королем отбрасывать не стану – кто знает, где я очутился? Я помню вспышку, принесшую меня сюда – но развивать пока эту версию не стану. Обожду.

      Заключительная часть записки…

      «Крепись! И верь в освобожденье! Трудись исправно, вздымайся выше! И вскоре я дам о себе знать еще раз!»

      Так…

      «Крепись» – тут все понятно. Одиночный режим мало кому идет на пользу.

      «Верь в освобожденье» – много такие слова не стоят. Не более чем ободрение. Хотя и за это спасибо.

      «Трудись исправно» – ладно, согласен, что это правильное пожелание. Чем больше работаю, тем, как оказалось, больше бонусов и больше связей с «волей». Оттуда же мне вино послали с пробкой-посланием.

      «Вздымайся выше» – вот это уже прямо интересно. Как трактовать послание? В буквальном или переносном смысле? Я помню толчки в пятки, когда дергал второй рычаг – толчков было уже несколько. Ощущение будто я в лифте.

      «И вскоре я дам о себе знать еще раз» – прямое обещание. Продолжу трудиться, продолжу «вздыматься» и получу еще один или несколько бонусных обедов, в каждом из которых может оказаться новое послание.

      И я этого хочу – и бонусных обедов и посланий. Чем больше ресурсов и информации я получаю, тем лучше.

      Хорошо… хорошо…

      Заткнув бутылку плотно свернутым обрывком чистой тряпки, я дошел до рычага, дернул его, удивленно констатируя, что и не заметил, как прошло полтора часа! Я задумчиво сидел над посланием, а секунды и минуты бежали и летели. И да – надежды оправдались. Временной интервал увеличился до девяноста шести минут. Первый раз за рычаг я дернул только что. Еще четырнадцать раз. Чуть меньше чем через сутки я узнаю, будет ли интервал удвоен еще раз.

      Опять взялся за записку и пробку. Из них можно выудить еще немного информации.

      Бумага. Толстая. Грубая. Шероховатая. Настолько плохой бумаги я не видел никогда. В ней заметны какие-то посторонние вкрапления. Какие-то рваные волокна. Похоже на тряпку. Слова записки написаны без ошибок, использовалась не гелевая и не шариковая ручка. Очень похоже на след чернильной ручки. Чернила темно-синие, почти черные. Почерк уверенный, но торопливый. Отсутствуют завитушки и прочие украшательства.

      Пробка. Оструганный обломок ветки. Я поднес его к носу. Вдохнул запах. Не ель. Не сосна. Во время давних походов часто рубил ветви этих деревьев и запомнил их запах. Да и по виду не они. И не береза. Как не искал остатков коры, не нашел. Дерево не опознал.

      Ладно. Посидели и хватит.

      Мешочек с перцем убрал к съестным припасам, предварительно убедившись, что там абсолютно сухо. Пробку приткнул там же. Надо подумать, что из нее можно сделать полезного в моем быте. Записку спрятал в жестянку из-под