Золотые нити судьбы. Татьяна Гармаш-Роффе

охнула и рухнула на скамейку. Лодка резко качнулась.

      – Помоги мне… – пропыхтел Реми.

      Но Ксюша не двинулась с места.

      – Реми… – прошептала она ставшими вдруг непослушными губами, – Реми, она на меня смотрит… Она живая!

      – Сомневаюсь.

      – У нее глаза открыты! Она на меня смотрит!

      Реми повернул голову лицом к себе.

      – Да нет же, Ксю! Ты никогда не слышала, что люди обычно умирают с открытыми глазами? Мертвецам глаза закрывают живые… Ты же детективы решила писать, а таких простых вещей не знаешь?

      – Ты сумасшедший! – выкрикнула Ксюша почти в истерике. – То – писать! То есть сочинять! А не вылавливать в самом деле трупы из воды!!!

      – А что делать… – житейски откликнулся ее муж, – коли тут труп…

      Частный детектив Реми имел дело с реальностью – в отличие от его жены Ксюши, которая, сочиняя свой первый в жизни детективный роман, имела дело исключительно с вымыслом.

      – Так ты поможешь мне наконец? – сердито проговорил он.

      – Ты же не собираешься ее… это тело… положить у моих ног?!

      – А куда еще? – не понял Реми.

      – Не знаю! – закричала в ужасе Ксюша. – Но не ко мне!!!

      Реми подумал.

      – Хорошо, тогда плыви на берег, зови людей мне на помощь. С веслами справишься?

      – Справлюсь! – заверила его Ксюша, у которой зуб на зуб не попадал от страха.

      – Скажи тем парням на берегу, пусть ко мне лодку направят!

      – А ты? Ты что, тут останешься?!

      – Я боюсь упустить труп… Он может снова уйти на глубину.

      – Но вода же холодная! Ты замерзнешь!

      – Ксенья, – рассердился Реми, – если ты хочешь, чтобы я не замерз, то двигай поскорее на берег и отправь ко мне лодку!

      …Хорошо, что основная масса туристов уже схлынула. Посему выгрузка тела из лодки, которая прибыла к Реми на помощь, прошла при относительно небольшом скоплении народа.

      – La fille est très belle… – произнес кто-то из толпы.

      – Elle ètait très belle, – поправил его другой голос. – Elle n’est plus belle, elle n’est plus rien. Un cadavre, voilà, c’est tout…

      – Quel gâchis[2]…

      Понедельник, продолжение

      Спуск к городку, который показался ей столь близким, занял еще немало времени. Она шла медленно, пытаясь унять шум в голове, удержаться на ногах.

      Наконец она достигла невысокой ограды, шедшей вдоль асфальтированного тротуара, с трудом перенесла через него ногу, вторую – и побрела. Увидев указатель «Centre ville»[3], она повернула и вскоре очутилась на небольшой площади. В центре – фонтан, по одну сторону – церковь, по другую – кафе. Столики под зонтиками, стулья…

      Ноги ее сами понесли к кафе: организм отчаянно требовал отдыха. Перед глазами все плыло. Еще немного, и она рухнет прямо тут, на булыжное покрытие площади…

      Наконец она опустилась на свободный стул.

      – Бонжур, мадемуазель, что вам угодно?

      Перед ней нарисовался официант в черных брюках и белой рубашке. Он смотрел на нее как-то странно. Должно быть, видок у нее еще тот…

      – Стакан

2

– Девушка очень красивая… – Она была красивая. Теперь она не красивая, она больше ничто. Труп, вот и все. – Какая жалость…

3

Центр города.