Потерянный рай. Сергей Юрьевич Валов

шина второй статьи Дона Сомерс.

      – Вольно старшина! – Ярославцев для начала внимательно осмотрел через панорамный прицел позиции туземцев и только после этого довел до подчиненной последние изменения в оперативной обстановке: – Час назад разведка доложила мне, что эти бестии подтянули на вашем направлении довольно крупный резерв. Атака может начаться в любую минуту. Поэтому, прошу вас Дона предельно сконцентрироваться и удвоить внимание.

      Мулатка понимающе кивнула.

      – Когда, в последний раз вы проверяли вооружение? – задал вопрос капитан, на время оставив в покое приводы лучеметов.

      – В пять утра сэр, перед заступлением на дежурство. Все системы исправны и прошли дополнительное обслуживание.

      – А где ваш сменщик? Почему я не наблюдаю лейтенанта Поленцову на боевом посту?

      – Она отдыхает в отсеке боепитания сер, по причине резкого ухудшения здоровья.

      – Вот как?! Неужели наш стойкий «Оловянный солдатик» все-таки сломался?

      – Не совсем сер. Перед самым вашим приходом у нее случился приступ «Венерянки», причем второй за последние четыре часа. Я пыталась настоять на госпитализации, но она, в жесткой форме отмела все мои уговоры и, категорически отказалась покинуть пост. Я почти насильно вколола ей два кубика витаминных стимуляторов, и немного снотворного. Надеюсь, это хотя бы ненадолго приведет ее в норму.

      – Вы все сделали правильно, старшина. Продолжайте нести дежурство.

      Ярославцев не поленился протестировать электронные схемы лучеметов главного калибра.

      А когда убедился в их исправности, то мимоходом заглянул в небольшой боковой отсек, предназначенный для хранения боеприпасов.

      В нем на сдвинутых, пустых контейнерах, в спальном мешке, отдыхала корабельный лейтенант Марина Поленцова.

      Капитан бесшумно вошел внутрь, приблизился и осторожно коснулся кончиками пальцев ее потного лба.

      Убедившись, что тот холодный, он не успокоился, пока с помощью карманного экспресс – анализатора не измерил пульс и кровяное давление девушки.

      Однако все его волнения оказались напрасны. Марина крепко спала под действием принятых лекарств и ее здоровью в данный момент ничего не угрожало.

      Ярославцев хотел, уже было идти, но не смог удержаться от соблазна, и некоторое время постоял рядом, любуясь тем, как вздрагивают ее загнутые к верху ресницы…

      Девушка что-то пробормотала во сне и, разметав клапаны спальника, перевернулась на спину.

      В могильной тишине вакуум – бетонного отсека, огромные золотые часы на ее узком запястье, так громко отсчитывали секунды, что невольно напомнили капитану о недавней встрече с ее отцом, которая состоялась в день отправки экспедиции на задание…

      В то суматошное и напряженное утро, едва управившись с погрузочными мероприятиями, Ярославцев поспешил на командный пункт для уточнения полетного задания. Однако по пути к начальству его перехватил один из посыльных и передал распоряжение дежурного по космопорту, согласно которого он должен был немедленно прибыть в здание военного терминала.

      И хотя, в тот момент, Костя был, занят как никогда, проигнорировать полученную команду он не имел права.

      Прибыв в зал предполетного ожидания, он, к своему удивлению, нос к носу, столкнулся с усиленным нарядом Космической полиции, охранявшим генерала Поленцова, которого они согласно вступившего в силу приговора вот-вот намеревались передать в распоряжение, присутствовавшего здесь же, командира штрафной роты.

      Внимательно осмотрев эту живописную группу, Костя отметил про себя что, не смотря на всю безнадежность своего нового положения, Дмитрий Степанович не выглядел подавленным и, в отличие от остальных, стоял прямо, вызывающе развернув плечи, с гордо задранным подбородком.

      Закованные в кандалы руки, покоились на груди, а черная форма осужденного только подчеркивала мощь и красоту его атлетической фигуры.

      Ярославцев, как подобает войсковому офицеру, ни как не отреагировал на происходящее и, подчеркнуто по-уставному, обратился ко всем присутствующим:

      – Начальник экспедиции на планету Золотарь капитан Ярославцев. Кто из вас проявил интерес к моей персоне господа?

      – Я! Разжалованный бригадный генерал Космической пехоты Поленцов Дмитрий Степанович.

      – Чем могу быть вам полезен сэр?

      – Я хотел бы побеседовать с вами капитан.

      – К сожалению, я не располагаю достаточным количеством времени и поэтому предлагаю обсудить вашу проблему, коротко и по существу.

      – Не возражаю! – согласился Поленцов и тут же продолжил: – Я много слышал о вас положительного капитан.

      Еще задолго до этой встречи изучил ваше личное дело, отзывы сослуживцев и начальников, а также аттестационные материалы, из которых уяснил для себя, что вы не самодур, не рубака, а толковый офицер с обостренным чувством долга, который никогда не пожертвует жизнью своих подчиненных ради карьерных или корыстных побуждений.