Рекс. Алекс Орлов

У вашего иска не будет никакой судебной перспективы.

      – А мне эта перспектива не нужна, – сказал Юргенсон и ухмыльнулся. – Я просто немножко побросаю дерьма в твой послужной список, и мой иск к тебе с его формулировочкой будет лежать в твоем личном деле до пенсии, врубаешься?

      Начиная понимать, куда он клонит, следователь выпрямился, на его заостренном личике появилось беспокойство.

      – Я же ваш народец хорошо знаю. Вы же друг дружку подсиживаете и дерьмом обливаете при каждом удобном случае, потому что генеральских должностей мало, а желающих попасть на них – выше крыши.

      – Я… запрещаю вам говорить со мной в таком тоне.

      – Значит, сдаешься, да? Зови адвоката, теперь уже можно.

      – Нет, мы должны довести допрос до конца, – упрямился хорек, но уже из последних сил. Юргенсон видел это.

      – В таких случаях, приятель, принято советоваться с более опытными товарищами, – подсказал он следователю. – Но для этого нужен повод, чтобы выйти. И я тебе его дам. Своди меня в сортир, мне отлить нужно.

      – Нет. Расскажите все, как было, свожу в сортир…

      – Я сейчас нассу прямо здесь в штаны, а потом скажу, что ты надо мной издевался. И это тоже пойдет в твое личное дело. Отведи меня в туалет, а сам тем временем попроси замену.

      – Хорошо, – после паузы произнес следователь. – Я отведу вас в туалет, мне эти запахи здесь ни к чему.

      – Тем более что они тут уже есть, – добавил Юргенсон.

      – Вставайте и идите, – сказал следователь и нажал кнопку дверного электрического замка. – За дверью налево. А я вас пока здесь подожду.

      – Хорошо, ваша честь, я быстро, – сказал Юргенсон и вышел из допросной в такой же вонючий и обшарпанный коридорчик. Потом свернул в туалет. Да уж, за последние тридцать лет ничего в этой системе не изменилось. Те же осклизлые трубы, по которым гарцевали тараканы, те же скособоченные унитазы и потрескавшаяся плитка на полу.

      «Точно, застудился», – подумал Юргенсон, снова чувствуя неприятную резь. Но каков щенок, а? Кто-то определенно науськивал его на Юргенсона, сам бы он на такое не решился. Кто-то за этим стоит – но кто? И как это связано с покушением? И связано ли?

      Продолжая раздумывать, Юргенсон помыл под краном руки, потом вытер их собственным платком и, выйдя из туалета, вернулся в допросную.

      За следовательским столом сидел другой человек, но Юргенсона это не удивило.

      – Присаживайтесь, мистер Юргенсон, – произнес мужчина лет сорока, куда более уверенный в себе, чем предыдущий юнец, и не такой агрессивно-растерянный.

      Юргенсон сел и положил руки на стол, давая понять, что не собирается становиться болваном, которого можно взять на ровном месте.

      – У меня только один вопрос: где вы были в момент взрыва?

      – В коридоре. По дороге из сортира к своему месту.

      – Понятно.

      Следователь стал что-то записывать, но вдруг на столе зазвонил телефон – старый проводной аппарат, поскольку все другие средства связи здесь глушились.

      – Да,