Гроза над Польшей. Андрей Максимушкин

грузовичок молочника, разрисованный улыбающимися коровами, льющимся из кувшинов молоком и здоровенным вафельным стаканчиком мороженого.

      – А это мысль! – на лице старшего солдата Отто Форста нарисовалась озорная улыбка, глаза задорно блеснули. Так всегда бывает, когда в голову Отто приходит очередная каверза.

      – Угнать грузовик? – притворно ужаснулся Хорст.

      – Я хочу мороженого. Много мороженого.

      – Жалованье за июль мы еще не получили, – напомнил товарищу Рудольф.

      Воображение ефрейтора враз нарисовало картину подгоняемого к казарме грузовика с мороженым, обалдевшие рожи часовых, уминающего мороженое капитана Шеренберга и побагровевшей от негодования хари гауптфельдфебеля Эмиля Вебера. Нет, это слишком страшно. Рудольфа Киршбаума невольно передернуло.

      – Взять ящик и отметить всем отделением день переезда.

      – Скромненько, – облегченно вздохнул Рудольф, обычно фантазия Отто была куда более масштабной.

      – Не донесем. Этот маменькин сынок пол-ящика по дороге спорет, – хмыкнул Хорст.

      – Это кто тут маменькин сынок?!

      – Солдат, ты на кого кричишь? – с угрозой в голосе промурлыкал унтер-фельдфебель. – Губы вытри.

      – Мы не на плацу, – начал было Отто, машинально проведя тыльной стороной ладони по губам.

      Ответом ему был дружный хохот Рудольфа и Хорста. Попался юноша, как школьница в раздевалке. Влип. Поддался на незатейливую шутку старослужащего. Хорст Тохольте хлопнул красного, как вареный рак, Отто по плечу, дескать – расслабься, парень, не принимай близко к сердцу.

      Глядя на камрадов, Рудольф подумал, что редко такое бывает, чтоб фельдфебель дружил с солдатами. Обычно унтер-офицеры держатся своим кругом, ветеранская каста. С Хорстом ему повезло, мало того что он хороший командир отделения, так еще и парень неплохой, не забыл солдатскую лямку.

      Еще через квартал друзья свернули направо. Пора бы закругляться, сегодня лучше не опаздывать, иначе следующее увольнение будет очень нескоро. Отто на время успокоился. Шел рядом с товарищами, поддерживая разговор о недавно показанном по телевизору русском фильме из жизни крестьян на далекой Кубани. Да, кино так и называется «Кубанские казаки».

      В Тильзите 23-й полк буквально наслаждался жизнью. Служба необременительна, начальство, устав ломать голову, чем бы занять солдат, в конце концов плюнуло и взвалило эти обязанности на командиров рот. Те и без того завалены служебными делами по уши. Они, недолго думая, состряпали графики занятий и спустили все взводным и командирам отделений. А уж лейтенанты и унтера выкручивались как могли, да еще с оглядкой на соседей. Вот так и получилось, что личный состав большую часть времени пропадал на спортивных площадках и футбольном поле, бил рекорды по посещаемости борделей и жег патроны на стрельбище.

      Несмотря на все потуги унтер-офицеров, личного времени у солдат было много, оставалось даже на телевизор. А что еще делать, когда