Друзья по несчастью. Завещание. Павел Чук

помоги… – ответил хрипящем голосом. Продолжая стоять, закрывая видеокамеру переговорного устройства.

      – Сержант, опять напился? Как твоё имя и родная планета? – через минуту ожидания услышал вопрос, который поставил меня в тупик. Ответа на него я не знал и продолжал стоять, говоря нечленораздельное в переговорное устройство.

      Когда играть комедию мне порядком надоело, уже было хотел плюнуть на всё и пойти искать камбуз чтоб поесть и немного отдохнуть, как приводы гермодвери пришли в рабочее состояние, и она медленно стала открываться. Не дождавшись, когда она полностью раскроется, а как только проём оказался достаточный, чтобы в него без труда протиснуться, одним рывком проник на капитанский мостик.

      Виброклинок, вошёл в плоть стоявшего возле открывающейся двери, не заметив преграды. Не дожидаясь, когда тело упадёт на пол, спрятался за массивным шкафом, ожидая атаки. Но ни выстрелов, ни криков или каких-либо признаков жизни не последовало. Аварийное освещение тускло освещало относительное небольшое пространство капитанского мостика, как вдруг раздался металлический голос: «Внимание! Через два часа по корабельному времени запланирован выход из нуль-пространства. Системы корабля неисправны. Силами корабельных автоматических систем произвести ремонт не представляется возможным. Требуется помощь экипажа».

      Когда информация повторилась в пятый раз, а никаких признаков жизни в помещении я не заметил, то вышел из-за своего укрытия и уселся в ложемент управления кораблём.

      – Корабль, ответь экипажу!

      – ИскИн «Бруз». Представьтесь.

      – Капитан Павел Кенгирский, выполнял специальную миссию на планете, эвакуирован экипажем корабля. Представляюсь после карантина. Что произошло на корабле? Почему все мертвы?

      – В базе данных нет сведений о вашем прибытии.

      – Конечно! Это ж совершенно секретная миссия. Тебе её знать не положено. Озвучь маршрут и план задание! – наглость, второе счастье, не моргнув наехал на Бруза.

      – Ваши полномочия не подтверждены, – сухо ответил ИскИн, но пауза, после которой он выдал свой вердикт, длилась слишком долго для такого мощного вычислительного интеллекта, что во мне закралось сомнение в его работоспособности.

      – Бруз, слушай приказ, диагностика собственных систем и систем корабля с полным отчётом по градации критичности.

      Через десять минут ожидания, за которые я успел осмотреть тело убитого мной, как оказалось, не гуманоида, ожил ИскИн:

      «Доклад диагностики собственных систем: оперативная память – некритично; основная база данных – повреждения критичные, отсутствует доступ к восьмидесяти процентам данных; дополнительная база данных – некритично; визуальный контроль – некритично, но половина помещений не контролируется; внутренняя голосовая связь – некритично… Доклад работоспособности корабля: система жизнеобеспечения – некритично, но система регенерации, фильтрации работает на