Звёздные Войны. Уязвимая точка. Мэтью Стовер

парня и вспомнил одну из любимых фраз Йоды: «Без слов уроки самые важные преподаются». Так что он лишь извиняюще пожал плечами и пошел дальше.

      Скопление народа упорно напоминало преследователю о законе действия и противодействия: Мейс не сможет добраться до молодого коруна, не привлекая еще больше внимания и не нанося случайных травм недостаточно вежливым прохожим. Иногда, когда корун бросал быстрый взгляд назад, Винду казалось, что он замечает некий намек на улыбку, но между ними было слишком большое расстояние для того, чтобы прочесть ее смысл. Была ли улыбка ободряющей? Дружественной? Просто вежливой? Сулящей неприятности?

      Хищной?

      Корун свернул на более узкую, более темную улицу, где еще задержались остатки ночи. Толпу здесь сменили лишь два уставших от ночной гулянки яркоры, которые спали в опасной близости от лужи блевотины, и три или четыре пожилые балавайские женщины, подметающие дорожки перед своими подъездами. Появление Мейса прервало их привычный утренний обмен жалобами. Они поправили платки, удерживающие остатки волос, вцепились в свои метлы и стали молча наблюдать за ним.

      Одна из них плюнула ему под ноги, когда джедай проходил мимо.

      Вместо того чтобы как-то ответить, он остановился. Теперь, вне главных улиц и постоянного шума голосов, шагов и стука колес, он смог различить новый для этого утра звук, призрачный, но четкий: мощный, резкий гул, неравномерно пульсирующий, словно чашка, покачивающаяся на волнах почти спокойного моря.

      Репульсор. Может быть, не один.

      Из-за эха, отражающегося от выстроенных по обе стороны улицы домов, складывалось впечатление, что звук идет отовсюду. Но он не нарастал. А когда Мейс вновь почувствовал оклик Улыбчивого и отправился дальше по улице, звук не стал тише.

      «С другой стороны дома, – подумал Винду. – Двигается наравне со мной».

      Может быть, свупы. Или мотоспидеры. Не лендспидер: их репульсоры звучат на одной ноте, жужжание не пульсирует во время движения.

      Звук привлекал к себе все больше внимания Мейса.

      Он продолжал следовать за Улыбчивым сквозь лабиринт изогнутых, ветвящихся улиц. Некоторые из них были наполнены шумом и народом, но большинство пребывало в тишине, прерываемой лишь тихими разговорами да мерным шуршанием полимерных шин по дороге. Из-за соединенных друг с другом крыш утро становилось единственной за день вспышкой синевы, сменяющей царящий здесь все остальное время сумрак.

      Кривые улочки уступили место запутанным переулкам. Еще один поворот, и Улыбчивый исчез.

      Джедай оказался в маленьком закрытом дворе, площадью метров пять. Внутри нет ничего, кроме внушительных переполненных мусорных контейнеров. Мусоропроводы, словно вены, расчерчивали стены домов вокруг. Забранные решетками самые низкие окна располагались метрах в десяти над землей. Наверху, на самом краю крыши, острый глаз Мейса различил на кирпиче потертый след: Улыбчивый, видимо, быстро взобрался по веревке и втянул ее за собой, лишая Винду возможности